Отзывы на фильмы Андрея Панина — стр. 2

…невыдуманная история фантастической любви…

…Союз Советских Социалистических Республик, 1970-ый год. Безымянный таёжный красноармейский гарнизон на самой границе с Китайской Народной Республикой. Военнослужащий Никита Голощёкин (…Алексей Гуськов…) профессионально занимается контрабандой наркотических веществ сквозь бреши советско-китайской границы. Его супруга Марина Голощёкина (…Ольга Будина…) служит врачом тут же в медсанчасти. Она не любит мужа, но живёт с ним потому, «…что так надо…». А влюблена по-настоящему в молодого, яркого, лихого офицера, гусара практически, Ивана Столбова (…Марат Башаров…). Некоторое время возлюбленным удаётся успешно конспирировать тайные встречи. К сожалению, объективная теснота военного городка очень быстро делает всё сокрытое явным. Ко всему прочему Марина обнаруживает у себя симптомы беременности. Припадочный и нарочито демонизированный (…кровавая сцена с разрыванием волка голыми руками…) режиссёром Никита понимая, что ребёнок вполне может и не от него вовсе, предпринимает несколько попыток избавиться от конкурента Ивана самым радикальным погибельным способом…

…положенный автором «Таёжного романа» Александром Миттой в основу всего киноромана любовный треугольник, предполагает выведение характеров и взаимоотношений персонажей над всей остальной конструкцией фильма в превалирующую позицию. И герои, надо сказать, вышли преотличнейшими. Равно как и актёры, вжившиеся в образы буквально как в свою вторую кожу…

…капитан Голощёкин в ленте, конечно же, вышел самым наваристым. Волевой до не вполне нормальных пределов. Легко трансформирующий внутреннюю жёсткость в фанатичную жестокость. Искусный манипулятор, практически физиономист. Циник совсем без возможности иронизировать. Что приводит к невосприятию окружающими любых его острот. Он способен на проявление чувств. Но все они, эти чувства, из-за его безжалостности быстро переходят в разряд прямого собственничества. Жена Марина видится ему, скорее всего, уже некой ценной, но всё же — деталью обстановки. Вещью, которая непременно и решительно должна быть только и единолично его. Обязана ухаживать исключительно за ним одним. Отдаваться по приказанию и подчиняться по велению. Его видоизменение из любящего супруга и образцового военного в безжалостного душегуба и бесцеремонного наркодиллера — одно из ключевых достоинств и сильнейших частей глобального конфликта «Таёжного романа». Одновременно этот персонаж свирепый, беспощадный и автократичный изверг, а глубоко внутри — трагично несчастный человек, банально желающий просто быть кем-то любимым…

…лейтенант Столбов — классический азартный, страстный, жгучий, романтичный, наивный и недисциплинированный герой -любовник. То есть критериям роли руководителя коллектива — в данном случае закрытого и глубоко связанного с беспрекословной уставной дисциплиной армейского подразделения — критически не удовлетворяющий. Его поступки продиктованы эмоциями, сопереживанием и глубоким чувством нежности к своей избраннице…

…медврач Марина — нежная и кроткая, прелестная и сочувственно добрая. Она, судя по всему, до этих пор никогда не была именно что влюблена. Замужество явилось вынужденной необходимостью. Напористость ухаживаний Никиты заставили её уступить внутренним чувствам и потакать уже традиционным понятиям о девичьей жизни и женской судьбе. Весь хронометраж она находится в состоянии дискомфорта с нелюбимый, но законным мужем на одном конце восприятия; и со страстным и желанным любовником, к которому она питает истинные, душевные чувства любви, понимания и привязанности — на противоположном…

…второстепенные персонажи получились не менее живыми и сопереживательными. Реальная до умилительности и сентиментально трогательная семейная пара Жгут — Алексей и Галина. Въедливый майор особого отдела Вячеслав Ворон и его аристократичная лучшая половина Альбина. Статный командир гарнизона полковник Борзов, колоритный замполит Сердюк и умильный рядовой Стёпочкин…

…но основа в «Таёжном романе», конечно же, любовь. Живая, настоящая, страстная. Мужская дружба, женские шушуканья, измена, месть, расплата и всё прочее — лишь кудрявые фоновые завитушки и необходимые декорации. Картина Митта — великолепная находка для всех, кто неравнодушен к волшебным, красочным амурным историям. А в придачу зрители получают насыщенное, жизненное и искреннее сказание о живых людях вместе с их печалями и радостями, взлётами и успехами, встречами и разлуками. И, безусловно, с неподдельным, самым главным в человеческой жизни чувством. Потому как без него, этого чувства, издавна прозываемого легко и вкусно — «Любовь», человек считай что и не живёт вовсе…

…грандиозно срежиссированный культ личности одного поэта…

…в СССР на дворе 1979-ый. Эпоха застоя, грядущая Олимпиада-80, премьеры «Обыкновенного чуда» Марка Захарова, «Экипажа» Александра Митты и учреждение Дня советского кино. Ввод советских войск в Афганистан и самый расцвет популярности Владимира Семёновича Высоцкого (…беспощадно загримированный и компьютерно-отретушированный Сергей Безруков, говорящий голосом младшего сына Высоцкого — Никиты…). Главный организатор подпольных концертов известных артистов в Узбекистане Леонид Фридман (…Дмитрий Астрахан…) устраивает в Бухаре республиканские гастроли легендарного уже тогда барда и поэта. Сам Высоцкий имеет к этому моменту настолько прочную и глубокую наркологическую зависимость от «макового» алкалоидного опиата морфина, что неосторожно пропустив приём очередной дозы, до выступления совершенно точно имеет все шансы и не дотянуть вовсе. Параллельно с изложенным, в недрах узбекистанского главка КГБ вовсю идёт разработка спецоперации по пресечению деятельности организаторов «левых» концертов. Для каковых целей и укомплектована экстренная оперативная группа во главе с колоритным и фешенебельным полковником государственной безопасности Виктором Бехтеевым (…Андрей Смоляков…). Запас медикаментозно-наркотического допинга по законам жанра и исходя из специфики сценарного повествования, конечно же, заканчивается в самый неподходящий для этого момент. Импресарио и по совместительству двоюродный дядька Владимира Семёновича — Павел Леонидов (…Максим Леонидов…) совместно с ближайшим другом Севой Кулагиным (…Иван Ургант…) и личным Высоцкого доктором Анатолием Нефёдовым (…Андрей Панин…) срочно выписывают из столицы молодую и прекрасную возлюбленную поэта Татьяну (…Оксана Акиньшина…) с новой партией контрабандных веществ. Высоцкий, в свою очередь, вследствие невероятных нагрузок, постоянного ненормированного приёма указанных препаратов, обильного курения и вообще — крайне нездорового образа жизни в итоге переживает восьмиминутную клиническую смерть на полу гостиничного номера узбекского отеля «Зарафшан»…

…документально подтверждённых фактов всей вышеизложенной фабульной цепочке трагических случайностей на сегодняшний день не зафиксировано. Показания же очевидцев и соучастников, естественно, не могут представлять из себя надёжные для утверждения доказательства. Равно как и опровергать действительность этой истории тоже особо нечем. В общем и целом, быль это или небыль сказать однозначно сложно. Но, тем не менее, именно данный скоротечный эпизод из жизни кумира миллионов режиссёром Петром Бусловым и сыном Высоцкого Никитой Владимировичем в ипостаси сценариста решено было перенести на большие и малые экраны. Вышел не биографический байопик, лента-концерт или картина-эпитафия. Зато конспирологический триллер и отлично закрученный детектив с признаками достоверности, без малого настоящим Владимиром Высоцким, полной и бесповоротной реконструкцией цельного среза той эпохи и очень трепетно и грамотно показанной работой спецслужб — сотворился, что называется, в полный восторг…

…«Высоцкий. Спасибо, что живой» это, по всей видимости, наиболее двойственная, амбивалентная, странная и почти мистическая картина с музыкальным уклоном в отечественном прокате воспоследовавших по её премьере десяти лет. Технологически — творение автора знаменитого пост-советского криминально-бандитского и невыразимо чернушного «Бумера» почитай что безупречно. Прекрасный визуальный ряд, очаровательной теплоты аутентика и атмосферность происходящего, отличная звукорежиссура, блестящая актёрская труппа и мощнейшая постановка. Всё это не могло не выстрелить. После «Высоцкого…» уже предельно ясно — Буслов огромный талант. А его умение создавать нервную и цепляющую драматургию на абсолютно индифферентных началах с равномерным и постоянным её, драмы, усилением, делает из него нашего, практически, не стоит бояться такого резкого сравнения, Кристофера Нолана. Как бы клюквенно и пафосно данная сентенция не читалась…

…нарративно и повествовательно лента местами проваливается в определённой степени дереализацию происходящего. И сцены со съёмками на бытовую кинокамеру одним из персонажей данный эффект призваны лишь дополнить и подчеркнуть. Тем не менее, «Высоцкий» в совокупности синтезировался настолько распирающе реальным, что порой во время просмотра сюжетность проваливается в предельный пост-панк, размывая ясность разумения какую из сценарных дверей автор откроет в следующий миг…

…бусловская лента не перевернула знание, понимание и память о великом Владимире Высоцком, хотя многим и могло померещиться обратное. Режиссёр не показал на экране чего-то сверхъестественного, крамольного или эпатажного. Буслов снял, как бы кощунственно это не прозвучало по отношению к картине о настоящем человеке-легенде — очень авторское кино. А вот что из такого опыта получилось — решать каждому для себя. «Высоцкий…» не просто одно из главнейших событий в киномузыкальном пространстве отечественных экранизаций, но ещё и самое противоречивое. Понравиться абсолютно всем и превратиться в нашу «Богемскую рапсодию» ленте, конечно же, вряд ли удастся. Но что-то подсказывает — Буслову с младшим Высоцким этого и не нужно было. На данный момент они сделали то, о чём мечтает любой творец — показали свою историю именно так, как и задумывали. И в этом смысле «Высоцкий. Спасибо, что живой» пока что остаётся лучшим, самым громким и наиболее авантажным заявлением в подведомственном жанре последних лет как минимум десяти. Чем само по себе не завидное и достойное всяческих регалий и похвал достижение?..

…амурно-тоталитарный мелодраматический ретро-триллер…

…на дворе — самое начало солнечных советских шестидесятых прошлого столетия. В столичном дворце Шёнбрунн нейтрально-австрийской Вены первый секретарь ЦК КПСС Никита Сергеевич Хрущёв обменивается «дружеским» рукопожатием со своим заклятым геополитическим товарищем, 35-ым президентом Соединительных Штатов Америки Джоном Фицджералдом Кеннеди. А в тёплом и неспешном Крыму под согретые оттепелью коктебельские марочные вина и коньяки весело и радостно цветёт буйным цветом и процветает международная дружба народов. Да не просто себе цветёт, а прямо-таки и всерьёз начинает приносить неожиданные, но вполне в целом ожидаемые плоды. Симпатичная и миленькая, великовозрастная генерал-лейтенанская дочурка Вероника Сергеевна Серова (…Алёна Бабенко…) незапланированно беременеет от горячих и страстных встреч с командировочным кубинским военно-революционным товарищем. Для безопасного аборта срок слишком велик. Но что делать дальше с этим будущим совместным отпрыском таврического полуострова и, соответственно, Острова Свободы, не знает решительно никто: ни советская чернявая мать, ни смугловатый кубинский отец, ни обалдевший от подобного буйства страстей дед-генерал Сергей Вадимович Серов (…Богдан Ступка…), ни приставленный для проведения известной направленности мероприятий в отношении генерала комитетский капитан КГБ СССР Савельев (…Андрей Панин…), ни даже славный сержантик-детдомовец Витя (…Игорь Петренко…), вновь назначенный на ответственную должность генеральского шофёра…

…сюжет, придуманный и воплощённый режиссёром и сценаристом Павлом Чухраем, достаточно, как видится, незатейлив. Послевоенная пора, окутанная крымским светом и теплотой генеральская дача. У генерала одна единственная дочка, которую он воспитал без матери. Хромота Веры сильно смахивает на травматическую и неизлечимую инвалидность, а потому главная задача, да и вообще смысл всей жизни персонажа Богдана Ступки — устроить её, Веры, личную жизнь. Для каковых целей и выписан из столицы переводом молодой и статный, не испорченный военной службой сержантик-шофёр. Для героя же Игоря Петренко «замужество» за дочкой настолько высокопоставленного представителя советского генштаба — единственная возможность сделать реальную карьеру. Но, к величайшему сожалению для всей перспективной этой новоявленной и возможно счастливой семьи, генерал Серов перешёл служебную дорогу кому-то ещё более власть имущему. По сведениям его хорошего друга по фамилии Клименко (…Валерий Баринов…), тоже генерала, но с подзванием «майор», неведомые силы из КГБ готовы пойти на многое, если не на всё, чтобы героя Богдана Ступки скомпрометировать. И вот на этом фоне и раскрываются судьбы и характеры всех заглавных персонажей «Водителя для Веры»…

…благодаря титанической величины актёрам незамысловатая история превращается из простоватой слезоточивой драмы в настоящую притчу страстей. Гениален и великолепен кагебэшный злодей Андрей Панин. Этакий мелкий капитанишка с невероятными полномочиями всесильной Конторы за спиной. Сыгранный им Савельев в одной из заключительных, финальных сцен нежданно для самого себя совершает настоящий подвиг. И этот один только момент способен перекрыть практически все мелкие огрехи киноленты. Но настоящая пробивная сила «Водителя для Веры» — это неприлично талантливый Богдан Ступка. Воплотивший собой здесь настоящего, словно бы родившегося в лампасах, генерала. Сергей Вадимович Серов в его исполнении перетягивает на себя всё внимание зрителя, как находясь внутри кадра, так и пребывая за ним…

…Павлу Чухраю удалось с помощью двух, покойных ныне, к сожалению, гениев актёрской игры, создать великолепное «ретро-кино». В меру добротное и нужными ракурсами простоватое. Сплошняком и везде остро прочувствованное, но и местами вынужденно иезуитское. С элементами триллера, элегии и мелодрамы. С коварными кознями спецслужбистов и сложной, правдивой и жизненной концовкой. Режиссёр не испугался наделить избитые сценарные ходы новыми красками и снял искреннюю, проницательную, задушевную картину. Где несчастная Вера, спрятавшая за внешней стервозностью и озлоблением ранимую и нежную натуру, получит наконец-таки своё, выстраданное и заслуженное, пусть и не такое долгое счастье. Да и зрелище пьяно-обнимающихся высокого советского генерала с простым русским сержантом, слёзно-проникновенно поющих разухабисто-народную, славно-казачью «Любо, братцы, любо…» — тоже дорогого, по правде говоря, стоит…

…неподтверждённая назидательная история о реальных трагических событиях…

…Вторая мировая, СССР, год от Рождества Христова — одна тысяча девятьсот сорок третий. Ранее осуждённый, частично отсидевший, специально оправданный и теперь уже освобождённый из мест заключения, бывший безымянный подполковник неназванного впрямую ведомства по фамилии Вишневецкий (…Андрей Панин…), имеющий за плечами солидную спортивно-альпинистскую подготовку и соответствующие разряды с мастерскими степенями, приписывается сотрудником органов контрразведки НКГБ (…Денис Карасёв…) к выполнению сверхсекретной государственной задачи. Первая часть операции состоит исключительно из вербовки несовершеннолетних, тринадцати-шестнадцати лет от роду подростков, приговорённых к смертной казни за совершённые ими особо тяжкие преступления. В последующем из набранных таким образом малолетних преступников, уголовников, злоумышленников и сидельцев Вишневецкий с группой приданых специально обученных инструкторов готовит диверсионно-саботажные группы для выполнения задач особенной компетенции в тылу основных частей и маршевых рот Великогерманского Вермахта. Сам процесс тренировок и натаскивания проходит на охраняемой горнолыжной базе в ослепительно-пейзажистых, так и просящихся на художественное полотно высокогорных регионах Казахстана. Через некоторое время, первых же подготовленных диверсантов десантируют в затерянное в снежно-белом рельефе прикарпатское ущелье с целью ликвидации немецкого топливного складского снабженческого пункта оперативно-стратегического значения. Куда как нелёгкий и не всегда такой однозначный выбор из двух и менее морально-нравственных вариантов — совершить подвиг во благо или остаться, собственно, «сволочью» — так бы молвить, оборачивается ко зрительскому взору лицом…

…художественная лента «Сволочи» 2006-ого Александра Атанесяна почти целиком выстроена из идеи решения определённых тактических задач в сложной оперативной обстановке с применением несовершеннолетних, обученных должным образом и превращённых в особо опасных и эффективных убийц одноразового, как правило, применения. Нравственная и общечеловеческая мораль в условиях локальных и глобальных вооружённых конфликтов в таких случаях далеко не так важна, как достигаемый подобными силами и средствами результат. Как бы цинично данное не казалось, к величайшему. Даже будучи рассматриваемая сама по себе, означенная тема шокирует в той степени, каковую трудно назвать хоть сколько-нибудь понятной и приемлемой. При непосредственном же контакте, например в самой первой, заглавной сцене ограбления продуктового склада, в ходе которого малолетние рецидивисты походя лишают жизни оказавшегося безоружным складского сторожа вместе с прибывшими на место происшествия сотрудниками правоохранительных органов, такие «банальные» для данной категории граждан действия способны вывести из равновесия до состояния оторопи, онемения и суеверного ужаса даже часть мужской зрительской артели. Не говоря уже о подавляющем большинстве просмотрщиц пола бескомпромиссно прекрасного…

…взяв настолько жестоко обозначенный сюжетный темп, дальнейшие повествовательные перипетии «Сволочей» развиваются в ещё более нагнетающем и ожесточённом ключе. Лагерная учёба диковатых подростков нагоняет жути иными моментами похлеще некоторых документальных хроник из бытописания заключённых нацистских концентрационных лагерей смерти. На удалённом от всех и вся глухом казахстанском горном перевале в нечеловеческих условиях зондеркоманда персонажа Панина калёным железом, пытками и побоями буквально выковывает из вчерашних звероватых мальчишек настоящие смертоносные боевые механизмы. Способные за считанные мгновенья умерщвлять живую силу противника десятками разнообразных способов. И не испытывать при этом вообще не то что подсознательных угрызений, но и никаких отрицательных эмоций в принципе. Вся целиком тренировочная безжалостная рутина — сильнейшая, и наиболее зубодробительная часть здешнего нарратива. Именно бытовая, повседневная жестокость становится по-настоящему красной, демаркационной линией атанесяновских «Сволочей». Здесь нарочито не появляется в кадре ничего из привычной, мирной жизни. Только суровые горные пейзажи, душные бараки и непременное выяснение отношений с обязательной борьбой за лидерство в условиях временного принудительного заключения. Не напрасно и не просто ради сценарной прихоти Вишневецого все обитатели учебного лагеря саркастично и едко прозывают его «гражданином начальником». Ведь для них-то ничего не изменилось. Заключение просто перешло в иную, активную фазу. А смертный приговор «всего навсего» отодвинулся и перенёсся во времени окончательного исполнения…

…в сумме кинотеатральных итогов, герои «Сволочей» действительно воплощаются взаправдашними мерзавцами. Это именно те антисоциальные элементы любого общества, которые нравственную мотивацию и общегражданский долг не просто игнорируют, но решительно и всяческим образом с этими понятиями на своём уровне восприятия отказываются взаимодействовать. И, как следствие, единственный очевидный искупительный опыт для подобный категорий — неотвратимость наказания. А уж в какой из ипостасей оно свершится — принудительного ли заключения, карательного лишения жизни или героического кровавого подвига на благо Родины — тут ответ в «Сволочах» дан вполне однозначный и не двусмысленный. Хотя, на самом-то, если поглубже проникнуть в поднимаемую лентой проблемную суть вещей, никто и никогда не должен заслужить подобной судьбы. Даже если и решения, приведшие к драматической развязке, сделаны осознанны и самолично. Ибо любая смерть — трагедия, а детская обладает ещё и непереносимо горьким, незабываемым впечатлением. Вот какой урок единственно стоит и должно вынести всем соприкоснувшимся из всего данного кинематографического кошмара наяву…

…мистически-подлинно сочинённый реализм…

…первое продолжение михалковских «Утомлённых солнцем» из отснятой на данный момент двухчастной дилогии, озаглавленное подстрочным индексом «Предстояние», это тот опыт, который не в состоянии подарить зрителю ни одна другая, прочая кинокартина. Сто восемьдесят минут экранного времени. Отсутствие не только прямых или не таковых аналогов, но и попросту любого координатно-кинематографического материала для сравнения. Никита Сергеич сконструировал настоящую хрестоматию времён Великой Отечественной войны. Это при том, что «Предстояние» охватывает только лишь её, войны, первый год — тысяча девятьсот соответственно сорок первый. Можно, конечно же, возразить и не согласиться. Кинотеатральная военная ниша реконструкции периода 1941-1945-ого заполнена уже сейчас, кроме прочего, в достаточных количествах и хорошим, и отличным, и крайне талантливым материалом. Но подобного второй части «Утомлённых…», можно с глубокой уверенностью сказать, доселе ещё не бывало. Здесь есть всё: боевые действия и глубокий тыл, ярое самопожертвование и подлая трусость, робкая боязливость и благородная справедливость. Михалков при внутренней поддержке какого-то непостижимого шестого чувства умудрился снять ленту равно как для молодого, нового поколения адептов сияющих, многомиллионных блокбастеров, так и для других, более зрелых зрителей, чьё восприятие пропитано живой памятью о классических военных кинолентах советского периода…

…и «заочно» расстрелянный комдив Котов (…Никита Михалков…), заменивший лагерную пыль штрафбатовской грязью, воюющий за свою надежду с именем дочери Нади на устах; и его не существующая документально, повзрослевшая дочка (…Надежда Михалкова…), узнавшая, что отец живой и пытающаяся отыскать его на просторах разорённого немецкими оккупантами западе СССР; и переживший попытку самоубийства, изломанный и измученный службой в НКВД полковник теперь уже Дмитрий «Митя» Арсентьев (…Олег Меньшиков…) — все герои здесь одинаково вторичны. Ведущая и заглавная роль «Предстояния» досталась самой Войне. И лишь на её фоне разворачиваются судьбы и раскрываются характеры персонажей. Нынешнее продолжение «Утомлённых солнцем» великолепно держит марку в части отсутствия антагонистического деления и избежания ненужных упрощений. Тут всё так же нет ни строго очерченных «плохих», ни ярко представленных «хороших». А на каверзно-риторический вопрос товарища Сталина (…Максим Суханов…) особист Арсентьев даёт совершенно неуставной, но глубоко жизненный ответ о морально-этическом соотношении чекиста с человеком…

…«Утомлённые солнцем» образца 2010-ого до отказа и во всех отношениях без преувеличений переполнены восхитительными сценарными образами и великолепными актёрскими увертюрами. Валентин Гафт, допустим, тут пожилой еврей-адвокат, читающий по руке уголовный кодекс. А Андрей Панин, к примеру, уже родной брат осуждённого и сосланного в лагеря врага народа, трясущийся практически в падучей при виде сотрудника особых органов. Есть ещё сокамерник Котова Дмитрий Дюжев, бывший майор-танкист Андрей Мерзликин, сотрудник СМЕРШа Сергей Маковецкий, командир баржи Валерий Золотухин, безногий сержант-священник Сергей Гармаш, капризная интиллигенка Мария Шукшина, старлей-сапёр Евгений Стычкин и Алексей Булдаков в роли самого взаправдашнего Семёна Михалыча Будённого. Любой на вскидку персонаж у Михалкова выписан и выдуман до последней запятой, до мельчайшей, крошечной детальки. Здесь нет, да и быть не могло бы второстепенных, эпизодических или маленьких ролей…

…на «Предстоянии» нет ни кричащих ярлыков, ни лощёного глянца. Оно не пересыпано украшениями или ура-патриотизмом. Всё, что зритель в нём увидит — честная правда. До дрожи, до тошноты, до судорожной ломоты в зубах. Правды про бестолковые жертвы и про неподготовленность к войне. Про неискоренимую ложь. Большую и малую, заведомую и неосознанную. Про изуверские приказы и про вынужденные победы. Достигнутые и выполненные не умом и умением, но чудовищными жертвами и смертельным «шапкозакидательством». Обо всём этом Никита Сергеич рассказывает с экрана, совершенно отбросивши толерантность и абсолютно никого не щадя и не подбирая никаких слов. С болью, с бессилием, с бедой, с унижением и с ненавистью. Продолжение «Утомлённых…» не ищет ответа на общий и абстрактный вопрос: «Почему и за что мы воюем?». Но заставляет каждого ответить на сугубо личное и самое тяжёлое из утвердительных вопрошений. В том самом смысле, что — ради чего всё-таки каждому в отдельности и всем из нас вообще действительно стоит сражаться…