|
МолчаниеДрама, Исторический (США, Тайвань, Мексика, 2016) Режиссер: Мартин Скорсезе В главных ролях: Эндрю Гарфилд, Адам Драйвер, Лиам Нисон, Киран Хайндс
|
kicking
3 февраля 2017 г., 10:10
Вне зоны доступа
Оценка 6 из 10
Шедевры о прочности веры появляются на экране крайне редко, в лучшем случае один раз в десятилетие, и это не самая легкая тема для фильмов. «Остров» Лунгина вышел на экраны примерно 10 лет назад, прошло уже полвека после «Андрея Рублева» Тарковского, страшно сказать, но почти 30 лет назад Мартин Скорсезе провоцировал зрителей «Последним искушением Христа». На премьерных показах новейшего «Молчания» Скорсезе присутствовал сам Папа и церковные сановники высшего эшелона, только подтверждая эту странную, почти конспирологическую, закономерность. И что есть «Молчание»: посыпание головы пеплом и отмаливание грехов великим режиссером или все-таки консервативность истого католика? Эта лента — редкий случай клерикальной драмы о внешнем и внутреннем поражении экспансии католицизма в Японии 17 века, история веры и мучений.
Основывая «Молчание» на одноименном романе Сюсаку Эндо 1966 года, тепло встреченном такими видными литераторами как Грэм Грин и Джон Апдайк, Скорсезе выводит этот фильм, подобно первоисточнику, в разряд беллетристики. Режиссер заполняет пространство фильма религиозными диалогами и рассматривает его как способ исследовать природу веры, не учитывая при этом контекст культурных различий. Есть ли шансы у западного христианства пустить корни в японском «болоте», которое очень неохотно принимает чужаков-миссионеров и стремится сохранить свою религиозную буддистскую целостность и культурную идентичность? Скорсезе стремится экранизировать ни больше, ни меньше историю Бога, страны и мифа о попытках духовной конкисты. Визуально — да — это ожившие на японском фоне полотна европейского Возрождения о мучениках веры, внутренне — нет — это скрытая гармония с гангстерскими фильмами Марти, надо сознаться под пытками, предать босса и получить взамен жизнь.
«Молчание» снято как продолжительное мучительное погружение, как опыт демонстрации тонкого вкуса в показе истории, далекой от голливудского приключенческого боевика о похождениях нескольких иезуитских святош в далекой стране. Прагматичная комиссия «Оскара» выделила только работу Родриго Прието, чья камера фиксировала ранее сюжет «Пассажиров» и с которым Скорсезе работал над «Волк с Уолл-стрит». Случайно ли это? И это ли не победа развлекательности над тем настоящим кино, для которого так много сделал Марти? Уверен, что нет, режиссер слишком озабочен, слишком увлечен нанесением физических увечий и организацией мученических смертей, которые не сокрушают, а, напротив, стимулируют интерес к Христу, поднимая вопрос о том, почему любой готов пожертвовать жизнью для церкви. И зачем только этим островитянам из глухой деревни нужно было выживать без христианского священника? Как они жили без служения мессы или крещения детей? Эта мотивация абсолютно не ясна и снижает эмоциональный накал «Молчания», потому что Скорсезе основные силы сосредотачивает на внешнем — на противостоянии японской (!) Инквизиции.
Актерские работы в «Молчании» заслуживают особого внимания и обсуждения. Чрезвычайно оптимистичный кастинг привел на площадку Эндрю Гарфилда ("По соображениям совести», «Новый Человек-паук») в роли Родригеса и Адама Драйвера ("Патерсон», «Звёздные войны: Пробуждение силы»). Первый — мягко, даже излишне сентиментально, мучается, но не может своей ролью объяснить всю боль религиозного сомнения, второй — с максималистским эффектом гиперчувствительного подростка резко сливается из ленты через несколько сцен сомнения и мученичества. Возникает ощущение, что эти парни вошли не в ту дверь и ошиблись веком в кадре. Прекрасен в роли Инквизитора Иссэй Огата, который ранее играл эксцентричного Хирохито в «Солнце» Сокурова, Скорсезе представляет его как улыбчивого дьявола, настоящего государственника, точно понимающего, что Родригес и его братья-иезуиты должны делать для Японии. Лиам Нисон ("Голос монстра», «Операция „Хромит“) в роли источника всех беспокойств падре Феррейры не добавляет значительного вклада в ленту, он живописен как у Караваджо в начале ленты и прагматичен как отступник при встрече с Родригесом, только харизма и темперамент делают его своеобразным якорем для „Молчания“».
Интерес Скорсезе к роману Сюсаку Эндо и к характеру Родригеса вполне понятен, это интерес к созданию человека в кадре, а не голливудского героя. Герой Гарфилда лишен высокомерия и тщеславия, он сжимается в страхе, отступает от своего совершенства, он, которому нравится мнить себя островным Иисусом, готов к самому главному шагу в жизни. Для Родригеса вопрос глухого Бога — это вопрос гипсовой святости Гарфилда, который прогибается под тяжестью роли и вера которого театрально бьется, оставляя зрителю, тем не менее, вполне жанрово уместный финал. Родригес слаб как любой человек, но его слабость на поверхности, а его вера не горит факелом и разрушает главного героя изнутри. Сомнения и страдания в этом большом и монотонном фильме делают его просмотр местами утомительным, а местами превращают в добровольную пытку, но у Скорсезе даже большая слабость содержит в себе фундаментальную силу высказывания.
Комментарии
Написать комментарий-
viola33 3 февраля 2017 г., 13:12поднимая вопрос о том, почему любой готов пожертвовать жизнью для церкви.
Не для церкви, а для Бога. Люди и сейчас умирают за христианскую веру, достаточно вспомнить недавнюю казнь христиан-коптов.
И зачем только этим островитянам из глухой деревни нужно было выживать без христианского священника? Как они жили без служения мессы или крещения детей? Эта мотивация абсолютно не ясна и снижает эмоциональный накал «Молчания», потому что Скорсезе основные силы сосредотачивает на внешнем — на противостоянии японской (!) Инквизиции.
Зачем верующие в советское время выживали без церквей и священников? Зачем противостояли советской инквизиции? Одного духовенства за годы советской власти погибло 300 тысяч, а "простых" верующих - без счета.
Есть ли шансы у западного христианства пустить корни в японском «болоте»,
К той эпохе, которая показана в фильме, в Японии насчитывалось несколько сотен тысяч христиан. Так что вопрос праздный. Что касается культурных различий, то у христианства нет родины. Территория современного Израиля и Палестины? Католический Рим, который сейчас является центром христианства? Но ведь он был местом, где сотни и тысячи христиан были замучены римскими императорами в первые три-четыре века христианства. Про Россию, которая сейчас считается оплотом православия, я уже написала выше. Так что Родина веры в душах верующих.
Что касается священников-героев фильма, то я воспринимаю их тоже как мучеников за веру. Распятым можно быть не только физически, но и духовно. Они остаются жить, но они распяты и вынуждены жить на этом кресте несколько десятков лет. Ведь веру нельзя "выключить" как лампочку внешним физическим актом отречения, она остается в душе. Они отрекаются не потому, что перестали верить, а чтобы спасти других людей. Если угодно, можно иронизировать над "островным Иисусом", но они действительно следуют его примеру.
Что же касается апелляции к авторитету "прагматичной комиссии Оскара", то неужели Лалалэнд лучше? -
kicking 3 февраля 2017 г., 14:24Спасибо за внимательное прочтение текста. Вопрос выживания верующих в СССР - вопрос манипуляции власти религией и религии властью, во время Великой Отечественной всех священников быстро собрали из лагерей, отряхнули и направили на поднятие духа советского народа.
Япония была интересна европейцам в смысле геополитики всегда и направление миссионеров с целью промывания мозгов могу рассматривать только как вторжение в культуру народа, у которого уже была религия. Государство, в котором несколько религий и нет господствующей, представляет гремучую смесь трудную для управления и расправа над христианами вполне в руслу политики изоляции страны. В Средние Века и в Новое Время Европа была распространителем христианства и его идееносительницей. Латинская Америка - хороший пример для христианских гуманистов, когда полностью была уничтожена КУЛЬТУРА.
И последнее. Очень поддерживаю Ваш пафос относительно непорядочных японцев, которые издевались над просвещенными европеоидами. По мне, они - гуманисты, которые действовали в более мудрой традиции и оставили какую-никакую жизнь этим недоиисусикам.
Ла-ла Лэнд лучше на порядок. Кино - это развлечение в первую очередь, бизнес, а уже потом место для проповедей. Сними "Молчание" кто-то другой, менее маститый, чем Скорсезе, мы бы с Вами здесь не резонировали об этом и не обсуждали. Имя сделало еще свое дело, пошли за брэндом, что называется в ожидании высказывания.
Надеюсь, что своей резкостью Вас не обидел) И готов в друзья добавить)
-
viola33 3 февраля 2017 г., 20:58
Про религию спорить не буду, хотя никакого пафоса про непорядочных японцев у меня не было. Пусть будут гуманисты :).
Насчет кино - развлечение :/, не знаю. Сразу вспомнилось "из всех искусств для нас важнейшим является кино. Пока народ неграмотен" (но даже здесь все-таки искусство). Хотелось бы все-таки и пищи для ума.
Давайте дружить :) -
blythe 7 февраля 2017 г., 00:56Как они жили без служения мессы или крещения детей? Эта мотивация абсолютно не ясна и снижает эмоциональный накал «Молчания»
Месса (точнее, Евхаристия) и крещение - центральные таинства христианства, установленные Иисусом Христом лично.
Крещение, в случае необходимости, может провести крещеный мирянин, но литургию перед Евхаристией у католиков все же служит рукоположенный священник.
Короче, христианам и католикам в частности мотивация очень ясна:) -
Shishkodryomov 25 ноября 2017 г., 16:11лишен высокомерия и тщеславия
ему не догадались добавить умение левитировать и доставать скатерть-самобранку из-за пазухи
