рулетка — последние события — стр. 5

«На последнем дыхании» это можно сказать девиз главного героя картины Мишеля Пуакара. Он бунтарь. Но совершенно стихийный. Здесь на вопрос «почему» можно только ответить «потому». Он носит на себе отпечаток своего кумира- Хамфри Богарта. Бесконечно курит, имитирует его жест. Бредит свободой и обзывает французов трусами. Вся его жизнь это жизнь на бегу, урывками, поступая случайно и как ему захочется в данный момент, узнавая жизнь из газет.
Случайно убив полицейского на дороге, Мишель тем самым ускоряет бег своей жизни. Успеть, успеть любить, успеть прожить. Он не подается в бега, он возвращается в Париже. Ведь в Париже Патрисия.
Патрисия американка. И как сказано в фильме словами писателя «Американки свободны от мужчин, француженки еще нет». Патрисия свободна от Мишеля. Он ей интересен, он ее влечет, но… У нее и так есть чем заняться. Она ищет себя, пишет роман, продает газеты, берет интервью. Кажется, что она свободна, но мысли и чувства ее запутаны. Она не понимает важных вещей, живет вторичными мыслями и чужими эмоциями. Она не является чистым злом, просто такова жизнь, которая ставит тебя перед выбором и страх решает все.

Порой при просмотре можно было поймать себя на мысли, что ты смотришь документальное кино. Но Годар всегда возвращал тебя в реальность «Это всего лишь кино». Разговор Мишеля со зрителями, взгляды героев прямо в камеру, резкий, какой-то джазовый монтаж.
Вечная проблема полов,чего хочет женщина и чего хочет мужчина и главное, чтобы их желания совпали в моменте, еще больше усугубляется тем, что Патрисия американка. Женщина и так является инородным существом в мире мужчин, а американка еще и чужая во Франции. Она все время переспрашивает «а что это такое, а что это значит».
Жан-Поль Бельмандо прекрасен в клубах дыма, с вечной сигаретой во рту и твидовом пиджаке с более широкого плеча. Джин Сиберг стриженная под мальчика с очаровательной улыбкой. Они такие разные, но так красивы вместе.

Казалось, что во времена Великой депрессии вся жизнь Америки состояла из дорог. Бесконечных дорог: дорог к хорошей жизни, дорог надежды, дорог отчаяния и дорог авантюр.
Вот на одной из бесконечных дорог встретились он и она. Он, Мозес, авантюрист, то подобострастно продающий библию родственникам умершего от лица покойника, то делец с золотой чиксой.
Она, Эди, сирота 9 лет отроду, только что похоронившая мать, в могилку которой Он бросил букетик, причем стащив его с соседней могилки.
Он курьер, она багаж. Место доставки тетушка в Канзасе.
Есть одно но… Она, сжимающая небольшой свой скарб, отнюдь не милое дитятко с бантиком. Быстро разобравшись кто есть кто и что за делишки творятся в отнюдь не гениальной, хоть и светлой голове Мозеса, и откуда только что берется, неужто маманька-проститутка научила, на прямом ходу заявляет ему «Гони мои двести баксов!» Не хватало только еще «слышь ты».

Первый раз хихикнув, я подумала « ну сильна девица». Второй раз пришелся, когда милое дитятко закурило сигаретку. На этом все и закончилось, так как больше ничего милого, забавного и трогательного я не нашла. Не забавляло меня то, как не моргнув глазом дитятко заявляла в магазине «Я дала вам не пять, а двадцать долларов», сходу сканировала объектов, кому за сколько можно загнать библию с оттесненным именем, проштампованному прямо на заднем сидении машины…Точнее у меня просто начал подергиваться глаз.
Казалось этим аферам не будет конца, так до самого финала буду «наслаждаться» очередным трюком «как срубить побольше бабла». К финалу меня ожидала небольшая рябь на беззастенчивом лице Мозеса, которая должна ознаменовать тяготу прощания с Эди, которая стала больше нежели просто подельницей и мозгом операции. Наверно их отношения успели перерасти в трогательный союз двух. Почему наверно? Потому что я этого не увидела.
А в целом, оказалось, что не просто казалось. Поскольку такая жизнь никогда не заканчивается, покуда есть дороги и деньги на бензин. Ну а деньги всегда можно «заработать» ведь столько маленьких городков с верующими жителями.
Можно еще отметить метафоричность помещения двух «беспризорников» жизни именно во время депрессии и порассуждать на эту тему. Но не хочется.

Возможно, я более серьезно подошла к фильму, чем стоило. А возможно меня просто не очень забавляют такие вот детские истории.

Старая сказка на новый лад. Испания, Севилья, 1920 г.
Стилизация «немое кино». Графичная красота женщин. Яркая, очерченная, сочная даже в своих черно-белых тонах.
Танцующие руки, улыбающиеся сочные губы. Чувственность. Что они подарят? Улыбку, раскрывающуюся словно бутон, или оскал, окрашенный кровью.
Танец. Звучат кастаньеты. Извивается гибкий стан с красным плащом. Танец с быком, не на жизнь, а на смерть.
И музыка. Музыка вместо слов струится словно водный поток, то затихая, то бурля, скользя по камням и обрушиваясь водопадом.
История проста. Любовь, осколки счастья, зависть, смерть, помощь незнакомца, радость, вдохновение и грусть.
Ты ждешь сказочный финал. Нет, сказка ускользает вместе с последними аккордами гитары.