Отзывы на фильмы Олега Каравайчука

- Ты многих любил?
- Немногих. Но меня не любил никто.
- Почему?
- Может быть, потому, что я слишком сильно их любил.

Мудрость жизни - не просто умение понимать, но и способность прощать. Главный герой фильма, профессор Сретенский, по-настоящему мудр и при этом страшно одинок, хотя и отдавал себя полностью - науке, в которую сделал огромный вклад, и людям, которых любил. Его жизнь - это монолог, монолог человека, сумевшего постичь так многое и умеющего быть любящим отцом, чутким дедом, бескорыстно помогающим своим родным. Интересно, что свой "монолог" произносят и другие герои, например, дочь Сретенского Тася. Всю жизнь она искала заоблачный идеал, эдакого "принца на белом коне", не замечая бесконечных легкомысленных ошибок, которые совершала в своих поисках. К концу фильма она превращается во вздорную, ворчливую женщину, и всё же её по-человечески жаль за всё то же одиночество. И вот - из сплетения таких "монологов", увенчанного мудрым, глубоким монологом главного героя, и складывается фильм.

Фильм, необыкновенно пронзительный. В нём нет безумия, излишнего драматизма, в нём простое течение жизни, которое показано так живо и точно, что веришь каждому кадру. И так же жизненна концовка фильма, утверждающая, что не могут одинокие люди вечно вести свой монолог, что они нуждаются друг в друге.

П.С. Первый раз мне показывали этот фильм, когда мне было 13 лет, и уже тогда он стал моим любимым. Сейчас пересматриваешь и поражаешься, до чего же всё верно рассказано. Умели в СССР снимать хорошиее кино!

Отношение матерей и сыновей — отдельная тема. К мальчикам нужен деликатный подход)
Если мать привыкла устраивать сцены на публике и пилить, постоянно делать замечания, требовать, обвинять... У мамы Саши повышено чувство несправедливости окружающего мира по отношению к ней: и начальник ее не ценит, и сын не любит... С одной стороны, я понимаю ее как мать, с другой стороны — очень хорошо понимаю его. Когда все раздражает и хочется одного: уйти от этого. Все равно куда, лишь бы подальше. Оторваться от матери, от ее гиперопеки и спектаклей.
Сын не доверяет матери, мать не доверяет сыну: он не делится с ней своими планами, она следит за ним и отслеживает его почту.
Но, не смотря на всю усталость и, если можно использовать это слово, ненависть, Саша понимает, что он любит мать. Он вспоминает ее улыбку, то, как она красилась, делала прическу. Ему сложно видеть ее слезы.

Это мой второй фильм Киры Муратовой, но можно проследить особую общность ее персонажей. Кто-то очень нервозен, кто-то немного блаженен. Диалоги не строги и не имеют определенной линейности, фразы повторяются одна за другой, одна за другой. В целом — актеры играют великолепно, особенно Зинаида Шарко. Операторская работа довольно интересная, а вот качество съемки, к сожалению, оставляет желать лучшего. Особо отмечу музыку, она идеально вписывается в картину, как будто является продолжением кадра, оказывая дополнительное эмоциональное воздействие.

Ангел и чертовки.

Далеко не все фильмы Авербаха мне нравятся, не смотря на общие восторги. «Монолог» не нравится однозначно! Нет, игра актёров неплоха, хотя и здесь имеются вопросы. Мне не по душе сам сюжет. Уединённому старцу вдруг ни с того ни с сего обрушивается на голову непомерное счастье. Заявляется дочка, о которой он, судя по всему, и слыхом не слыхивал, и сваливает на него собственные проблемы. Ну а затем ещё и внучка своих добавляет!
Как ведёт себя главный герой? А по началу, практически никак! Играет в солдатики и время от времени кидает нравоучительные фразы, да иногда подшучивает над домработницей. В конце концов, внучка закатывает истерику, по причине завядшей пламенной любви. Дед не выдерживает и глупо пытаясь помочь, терпит поражение. В чём здесь глубинный смысл? Очевидно в том самом монологе, в котором главный герой чрезмерно себя жалеет и хнычет, какой он замечательный отец, дед и прочая. Этакий ангел добра и света, которого никто не хочет понять.

Первое же, что мне бросилось в глаза сразу при начале просмотра этой картины – колючий взгляд Глузского. Дескать, оставьте все меня в покое! Не тревожьте! Не лезьте со своими трудностями и дилеммами! Я сам по себе! Вы сами по себе! Правильная трактовка! Вот так и надо было продолжать!

Фильм о наивности и непорочности, которыми мы все обладаем в период юности. Но всё исчезает, растворяется где-то. На смену приходит практичность, безразличие, усталость. В основном не от работы, напряжённого физического или умственного труда, а от людей. И это хуже всего, трагичней. Нет от этой усталости ни средств, ни спасения.

«Почему колючки у ежа? Может, без колючек жить нельзя?»

Можно. Но мы привыкли обрастать различными средствами защиты. Кто-то обороняется от внешнего мира диссертацией, карьерой, производством, кто-то неприкрытым цинизмом. Последнее сейчас особенно модно.
Но если вовремя остановиться, приглядеться и пошире распахнуть глаза, а вместе с ними и душу, то среди сугробов и неустроенности окружающего ландшафта можно разглядеть того единственного человека, который предназначен только тебе и никому другому. Важно ещё этого человека не потерять. Мы часто теряем, а потом горько сожалеем о случившемся, пытаясь укусить недоступный локоток. Эта история нам поведает, как Маша в критический момент своей жизни повстречает похоронную процессию. Это событие всё перевернёт в её сознании, даст понять, что мелкие обиды, эфемерная гордость и личные амбиции ничто. Всё тленно и проходяще. А любовь правит миром, за неё действительно стоит бороться и даже иногда стоит прощать, наступая на горло собственной песне.

Сусальная культурка

Перестроечные фильмы можно условно поделить на два типа:

a) мы — империя зла, и изначально призваны подавлять всё свободное, яркое и выбивающееся из системы. А посему нам необходимо срочно покаяться за растоптанную жизнь куколок тань, маленьких вер и валерий-аварий. И за свою историю заодно. Только тогда с обетованного Запада придут люди в джинсах и дадут нам долгожданные перемены;

b) мы — империя духа, и поэтому может дать 100 очков вперёд бездуховному Западу. Ну и что, что мы сидим по уши в дерьме, а Запад — в комфорте. Всё равно будут у нас и московские каникулы, и невеста из Парижа, ну или хоть окно себе туда обеспечим. Главное — почву свою не растерять. Дабы не произошло трагедии как с интердевочкой.

Забавно, что и западнический, и антизападнический подходы сходятся на красочном живописании всех сортов отставания от прогрессивного западного общества и эпатаже. Вот и «Новые приключения» — пример такого антизападного, но в то же время проперестроечного подхода.

В СССР не было секса? Отлично. Будет вам мощный эротический эпизод. С Вертинской. А чтобы быть совсем хорошими, превратим нежную и целомудренную Асссоль в ведьму Моргану.

СССР был атеистической страной? Ничего, поправим. Сделаем вполне библейские холмы, всунем момент крещения, поиграемся со сценой распятия. Со сценой въезда господня в Иерусалим. Почитаем рабам проповеди. Заодно попинаем НТР. Дескать, это не церковь такая мракобесная, это люди — такие сволочи, что лишних знаний им категорически нельзя давать. Зачем им крылья, когда есть «святой» источник? И зачем им прогресс, когда есть сусальная культурка?

В СССР разрабатывали оружие? Вот и пусть зритель полюбуется, что несёт с собой это самое оружие, уничтожающее целые цивилизации и превращающее обычного паренька в кровожадного мясника. И подумает, оправдана ли вообще гонка вооружений, не оставляющая места для рыцарства. И не лучше ли вместо изобретения, к примеру, Калашникова, молиться, подобно Хэнку: «Господи. Останови нас всех»? А заодно и порадуем зрителя сценой триллера — такими сценами советского зрителя не очень баловали даже в фильмах про войну.

Сюжета как такового в фильме (в отличие от романа Марка Твена) попросту нет. Зато есть игра на антитезе:

духовный Артур — приземлённый Хэнк.

При этом Артур, что интересно, государством не правит. И даже не царствует, передоверяя управление какому-либо серому кардиналу. Он вообще не в курсе того, что делается в современной ему Англии. Что, например, передвигаться по дорогам небезопасно. Что существует рабство.

В государстве, несмотря на наличие черни и рабов, вообще никто не работает.

Рыцари Круглого стола выполняют единственную сколь-либо значимую социально значимую функцию — ищут легендарное эльдорадо.

В таких условиях Хэнку с его достижениями прогресса делать попросту нечего. И где-то ближе к концу фильма режиссёр даёт понять, что прогрессора лучше было бы вообще попалить в его же собственном самолёте-драконе. Тогда бы и Камелот возвысился на одной своей духовности белой скалой. Ибо ежели дорога не ведёт к храму, не нужна она и для логистики.

Именно эта мысль растягивается примерно на два часа при общей затянутости и занудности действий.