Haynes, Loren. Отзывы на фильмы c положительными оценками

"Пусть где-то в Альбукерке Джесси и Уолт варят не мет, а конфеты".©

Мне хочется стереть себе память, чтобы пережить эту историю заново. Мазохистское желание — ещё раз по тем же адовым дискам, шаг за шагом, но... их мало, таких историй. Потому что — покажите мне человека, который был бы в восторге от шоковой терапии. Покажите мне кого-нибудь, кто с удовольствием бы заглянул себе в душу, добровольно снял бы защитные коды, распаролил бы всё, что годами тщательно скрывал, выдумывая и выдумывая комбинации символов, которые нельзя просчитать. Покажите мне того, кто бы с радостью взломал самого себя. Создатели же сериала на протяжении пяти сезонов взламывали человеческую душу — и достигли успеха, между прочим. А когда на твоих глазах настойчиво и дотошно препарируют кого-то, ты сам невольно начинаешь копаться в себе. Пример заразителен.

Уолтера Уайта называют антигероем. В сюжетно-смысловом плане это определение верно (Джесси Пинкман, моя душевная боль, тоже антигерой в сюжетно-смысловом плане). Однако само это определение слишком картонно, слишком плоско, слишком ни о чём.

Уолтер Уайт — человек, оказавшийся в пороговой ситуации. Внезапно обнаруженный рак — когда ты неудачник по жизни, школьный учитель с ипотекой, больным сыном, беременной дурой-женой и нулевыми денежными сбережениями — тот ещё пинок, чтобы начать шевелиться. А если за все свои прожитые полвека и один год ты не придумал себе ничего, что можно было бы возвести в ранг ценности, и потому приравнял это понятие к понятию семьи (а что, правильно ведь приравнял, потому как что, кроме семьи, может иметь значение в мире, где ты вечно трёшься в задних рядах и ни на йоту не продвигаешься вперёд?), то и выход у тебя один — сделать хоть что-нибудь для родных, хоть как-то облегчить их существование после того, как тебя с твоими скромными доходами не станет. Задаваться вопросом: "А надо ли и так ли им это необходимо?" не имеет смысла — ценность обозначена, цена не важна. Так что всё логично. Интеллигентному, умному, тихому учителю, подрабатывающему на автомойке в свободное от занятий время, не остаётся ничего, кроме как преступить закон. Уолтер Уайт — человек, доведённый до отчаянья, и он не виноват, что оказался в жизненном тупике. Так нам кажется сначала.

Однако, даже для того, чтобы зайти в тупик, надо выбрать дорогу. Уолтер Уайт — гениальнейший химик. Настолько гениальный, что на заре своей жизни вместе с любимой девушкой и лучшим другом создал предприятие, обещающее большие финансовые доходы, поле для научной деятельности и самовыражения. Вот только триумвират приказал долго жить, когда любимая девушка вышла замуж за лучшего друга. Что делать в такой ситуации? Ага, конечно, забрать свою долю из общего дела, послать все к чёрту и зажить скромной непритязательной жизнью, заперев и талант, и амбиции под надёжный замок с кодом, а код записать на бумажке и потерять раз и навсегда, не запоминая. Ошибка молодости, решение, принятое на нервах, и всё — психологическая травма с необратимыми последствиями...

И ситуация порога, тот самый тупик, в котором Уолт оказался, толкнула его не к восстановлению функции главы семейства, добытчика и защитника, чей дом — крепость, — а к взлому своих же внутренних закодированных замков. К себе самому — неудовлетворённому достигнутым, сожалеющему о прошлом, обиженному и обозлённому, к себе — талантливому, великому, гениальному. К себе, способному восстановить справедливость и достичь поистине огромных результатов на брошенном когда-то поприще. Пусть незаконно, но достичь. Как говорится, все средства хороши, последние тоже могут стать первыми, великие люди часто идут к своей цели по трупам и т.д., и т.п. У Уолта наверняка нашлась бы ещё куча аргументов — что-что, а аргументировать он умеет, растворённые в кислоте — в курсе.

Чтобы заработать катастрофически необходимые деньги, Уолт вместе с мальчишкой-наркоманом Джесси Пинкманом начинает варить амфетамин. Только дело не ограничивается добычей запланированной суммы денег, потому что постепенно в дело вступают задвинутые на задний план амбиции и похеренные семейной жизнью возможности Уолта. Дело, затеянное им как способ по-быстрому срубить бабла, становится реальным полем для компенсации всех его несбывшихся надежд и мечтаний. И вот тут-то на свет рождается новый Уолт — Хайзенберг, тот, который его близким и в страшных снах не снился.

Я сейчас, по сути, занимаюсь вольным пересказом истории, и — словно заново её переживаю. Заново узнаю Уолта. Заново ему сочувствую, заново его поддерживаю. Заново начинаю в нём сомневаться, догадываться о той адовой яме, что у него внутри. Заново его презираю, заново ненавижу, от всей души желаю, чтоб поймали, остановили, защёлкнули наручники, закрыли в камере — навсегда, без права на освобождение! Потому что быть и такой сволочью! И... снова жалею его.

Гениальность сериала в том и заключается, что нас проводят по всем возможным закуткам человеческой души, показывают всё, что в ней гнездится, сдерживается и вырывается наружу. Создатели буквально вцепились в души героев и занялись не любительскими, а самыми настоящими психологическими раскопками. Психологизм, вот за что я люблю "ВВ".

Нет ни героев, ни антигероев. Есть люди. С тараканами и скорпионами в головах, обыкновенные, узнаваемые, страшные в этой своей узнаваемости и обыкновенности, вызывающие почти экзистенциальный ужас — до спазмов, до микроинсультов, как у Хэнка, когда он понял, с кем делил хлеб и соль за семейным столом, кому доверял, кого думал, что знает. Вечные люди, не лишённые ни любви, ни сострадания,одержимо жестокие и милосердные одержимо.

Океан смыслов. Миллиард оттенков. Уйма нюансов. И ни одной лишней сцены за все пять сезонов, ни одного неоправданно введённого проходного персонажа. Все — мазки в одном масштабном полотне. Все — кусочки одной большой мозаики. Вот Тодд, например. Он появляется в пятом сезоне, когда мы уже открыто презираем Уолта и не хотим для него пощады. Появляется и показывает... Что? Ещё большую глубину нравственного падения, самое дно, где уже и души-то нет, потому что никакая душа в такой выгребной яме не выживет — задохнётся, схлопнется, скукожится и отомрёт на фиг, как рудимент какой-нибудь. Тодд — психопат с маниакальными наклонностями, такие в детстве вешают собак, наверное, и поджигают хвосты кошкам. Он хитёр и не глуп в интеллектуальном плане, но туп как пробка в плане нравственном. Он бездушен. И поэтому страшен. И на его фоне Уолт выигрывает. Так же, как постоянно проигрывает в сравнении со своим партнёром-раздолбаем Джесси Пинкманом.

Говоря о Джесси нельзя умолчать о том, что он просто не мог не стать моим любимым персонажем. Не потому что мне нравятся плохие парни, мне как раз наоборот априори нравятся хорошие... но непременно с каким-нибудь внутренним надломом, с какой-нибудь тщательно скрываемой болью, и чтобы обязательно чувство юмора, возможно даже запредельная ироничность, выводящая их до уровня трикстеров, при этом непременно рефлексия, работа над собой, душевный героизм... Но и такие раненые, как Джесси, — тоже. Потому что в них есть все задатки моих любимых героев, только в неразвитом, зачаточном состоянии. Джесси просто не повезло встретить Уолтера. И не только встретить, а ещё и поверить в Уолтера, более того позволить себе надеяться на то, что в жизни этого человека ему, Джесси, тоже найдётся место. Вот только у Уолта уже есть сын, и никакие несчастные мальчики в нагрузку ему не нужны, а Джесси необходим только лишь для того, чтобы было с кем "дела делать" и на кого всю грязную работу перекладывать.

К тому же легче всего использовать тех, кто к тебе привязался. Кто тебе доверяет. Кто слабее и лучше. А Джесси, с детства заражённый неприкаянностью и "никому-ненужностью", живущий с тайной мечтой чтобы полюбили — хоть кто-нибудь полюбил — такого как есть, — идеальный кандидат на пожизненное использование. И Уолт это быстро просёк. И Гас просёк. Гениальнейший человек, сложный, застёгнутый на все пуговицы — до горла, глядя на развязного парня, заметил: "В тебе что-то есть". И уже позже, на вопрос Джесси: "А что, что во мне есть ?" ответил: "Преданность". И этим всё сказал. Никто, кроме Гаса, вот так, одним словом Джесси не определил, а этот — обозначил сразу, да так, что больше ничего не прибавить и не убавить. Преданность — это Джесси. Джесси — это воплощённая преданность.

К счастью, на протяжении сериала мальчишка растёт. Внутренне растёт. И Уолту становится всё сложнее им управлять. Уолту приходится думать и постоянно быть на чеку, чтобы не открыться случайно, чтобы не показать истинное своё лицо, потому что такие, как Джесси, они ведь не забывают ничего. И пистолет ко лбу могут, если поймут, что им долго и нагло врали, если догадаются, как жестоко и бездушно ими манипулировали.

Джесси — ребёнок, застрявший в своём недолюбленном детстве, поэтому все "малые" — его люди. За каждого обиженного мальчишку он будет рвать глотки, каждого павшего в горячий песок будет оплакивать. И горе тому, кто при нём обидит ребёнка, горе тому, кто встанет между ним и его пущенным на самотёк мальчишеством, льющимся из глаз первого встречного уличного хулигана. Лакуна, брешь, слабое звено, тайная боль. Только Джесси не умеет хранить свои тайны, он весь как на ладони, его читать — одно удовольствие, если читать умеешь. Так что Уолт знает. И Гас знал. Только Гас не стал бить по больному, а Уолт ударил — и выиграл. В очередной раз выиграл Джесси, отыграл его, отвоевал, можно сказать. Но: победа, добытая в нечестном бою — насколько прочна такая победа?

В последнем сезоне Джесси меняется окончательно. Он наконец-то всё понимает. Есть там один момент, ключевой, поворотный, где на глазах Джесси гибнет очередной ребёнок. Такие случайности не просто выбивают Джесси из колеи — каждая нелепая смерть делает его старше, каждая отдаляет от мистера Уайта и "их дела". На начальном этапе отношений Уолт бы не придал особого значения настроению Джесси, вообще не обратил бы внимания, но сейчас он знает — и играет изо всех сил, так, что сам Станиславский бы одобрил. Он вдохновлённо поддерживает Джесси, позволяя выплакаться и высказаться и — поистине щедро — отпускает домой: "Иди, отдохни, я сегодня сам доварю". И Джесси ушёл бы, и ещё больше доверял бы мистеру Уайту, да вот только замешкался на минутку, переодеваясь, и услышал, как тот, разливая реагенты, беззаботно насвистывает...

И Джесси срывается. Майк, прощаясь, говорит ему: "Ты только береги себя, малой!" — Джесси не бережёт. Наоборот, устраивает себе великую душевную порку, сжигает себя на кострах внутренней инквизиции, бросает в одиночные камеры, распинает, мучает и мучает, до тех пор пока... Тодд не заменяет его у пыточного колеса.

И что бы там ни было потом, я верю, что с Джесси всё будет хорошо. Сам себя он уже наказал. Общество анонимных наркоманов "Двенадцать шагов", которое Джесси посещал, — тоже было не зря. Что там вдалбливали в тупую Джессину голову? "Прими себя таким как есть. Прошлого не изменить. Изменить можно лишь будущее". Мне кажется, в конце истории он как никогда близок к осознанию этой истины. И у него есть Брок. Джесси будет не Джесси, если не найдёт этого мальчишку. Больше всего на свете ему сейчас нужен кто-то, о ком можно будет заботиться. Да, Джесси больше не будет преданно заглядывать в глаза первого встречного, протянувшего ему руку, искать тепла и чьей-то любви тоже не будет. Но это и к лучшему. Естественно, он никогда не забудет того, что случилось с ним и Уолтом, но и измываться над собой так, как раньше, перестанет. Джесси будет жить. Потому что один из всей компании этого достоин. И я даже догадываюсь, чем он будет заниматься в своей новой жизни. Намёк был — и намёк мне понравился.

И финалом я довольна. Всё так, как и должно было быть. И Уолт в финале, наконец-то, впервые в жизни, совершает поступок не ради выгоды и спасения собственной шкуры, а просто потому, что так — будет правильно. И за этот поступок я готова ему простить — всё.

В сухом остатке "Во все тяжкие" — гениальный сериал. С точки зрения раскрытия персонажей, глубины погружения в их внутренний мир, психологизма, драматичности и безжалостности — лучший из всех, что я видела. Не представляю даже, когда теперь посмотрю что-нибудь другое.

Рецензия на четыре полных сезона (46 серий).

Школьный учитель химии мистер Уолтер Уайт (Альбукерке, штат Нью-Мексико) вел обычную, ничем не примечательную и небогатую жизнь: содержал беременную жену и сына-инвалида, работал на двух работах. Через несколько дней после пятидесятилетнего юбилея мистер Уайт узнает, что болен раком легких и жить ему осталось всего около пары лет. Не имея сколько-нибудь значительного состояния, но не желая бросать семью на произвол судьбы после своей смерти, Уолтер Уайт принимает непростое решение: он начинает производить кристаллический метамфетамин — опасный, но весьма дорогой наркотик.
Потому что химия — это то, в чем мистер Уайт действительно хорошо разбирается.
И еще потому, что его семье действительно нужны деньги.

Существует много объективных причин обратить свое внимание на этот сериал. Это и весьма высокие зрительские рейтинги (уверенно возрастающие от сезона к сезону), и многочисленные «Эмми», полученные главными актерами, и комментарий Стивена Кинга (того самого), что это, мол, лучший сценарий из виденных им на ТВ, а также то, что создатель этого сериала, Винс Гиллиган, в свое время приложил руку к культовым «Секретным материалам». В общем, по всему получается, что нет повода не посмотреть.

Но я, тем не менее, избегал этого фильма: наблюдая за выходом новых серий с самой премьеры, я решительно отрицал для себя возможность просмотра. Все объективные аргументы разбивались об один, чисто субъективный: я не видел сюжетного потенциала у заявленной затравки, не понимал, как и куда можно развивать сюжет на несколько сезонов.
Сама идея казалась мне неплохой, и для фильма-драмы она бы подошла неплохо, но фильм этот, по моим представлениям, вполне мог бы полностью исчерпать эту тему за пару (много тройку) часов. Но снимать несколько сезонов?.. Как? О чем?..

Но в конечном итоге, я все-таки к нему пришел, испытывая информационное голодание на летнем безрыбье.
Что могу сказать — сериал этот заставил меня неслабо вздрогнуть, и не единожды.

Первые три серии — это такой мощный крючок, призванный понадежнее зацепить аудиторию. Сюжет здесь сразу рвет с места, события динамично набирают оборот, а благодаря очень хорошей актерской игре, фильм выдает очень осязаемую, густую драму — даже в те немногие моменты, когда в кадре ничего не происходит, актеры умудряются одним только молчанием и мимикой заставлять воздух звенеть от напряжения.
В общем, цепляет сразу и всерьез — ровно то, что хороший крючок и должен делать.

Начиная с четвертой серии происходящее ощутимо успокаивается, и авторы выбирают уже другую стратегию развития: сбрасывая уровень драматизма и остросюжетности почти до нуля, они начинают очень медленно, постепенно вновь его нагнетать.
Выясняется, что проблем у начинающего наркоторговца предостаточно — тут тебе не только полиция, но и конкурирующие банды, желающие то ли убрать нового игрока, то ли переманить на свою сторону (уж больно «чистым» получается его продукт), и истерящий напарник, способный наломать дров с испуга или от ярости (но без него нельзя: он знает бизнес), и жена, которой надо как-то объяснять регулярные многочасовые отлучки.
Герой мечется между домом, работой и метамфетаминовой лабораторией, пытаясь не то что всюду успеть, а хотя бы не позволить событиям неконтролируемо сорваться под откос по одному из фронтов. Поначалу у него получается. Потом... Потом становится все интереснее.

Дозировка строго выверена: напряжение нагнетается плавно, без рывков, чтобы не тратить ресурс зазря.
Оглядываясь назад, на весь сериал в целом, и сравнивая между собой сезоны, видишь, как умело авторы меняют масштаб происходящих событий. Начинается все с локальных, местечковых проблем, сопровождающих кустарное производство химического наркотика, что называется, в гараже — где взять сырье, как уйти от ненужного внимания и кому продать товар так, чтобы взяли хотя бы пару сотен граммов (потому что совсем по мелочи работать как-то не хочется).
Зрителю достаточно интересно за этим наблюдать, но постепенно события выходят за рамки локальных разборок, обретая формат уже районных происшествий, и тогда понимаешь, что все, что было до этого — это так, возня, а вот тепе-е-е-ерь...
Потом буйство «на районе» выплескивается до ЧП общегородского уровня, а у зрителя вновь возникает мысль: раньше была ерунда, но вот сейча-а-а-ас...
И так несколько раз: производство расширяется, растет объем продаж, а вместе с ним — и серьезность проблем.

Сериал долго раскачивается, но, набрав обороты, ускоряется экспоненциально.
Сюжет обостряется, все становится настолько круто, насколько это, кажется, вообще возможно. К концу третьего сезона у зрителя даже возникает опасение: как следующий сезон сможет переплюнуть увиденное? Как и о чем можно так снять фильм, чтобы он был еще интереснее?
Но будьте покойны: можно. И в четвертом сезоне авторы это сделали.
Они пробили мнимый потолок офигенности и начали нагромождать крутизну сверх самых смелых ожиданий.

В конце четвертого сезона они достигли еще одного порога, теперь уже сюжетного: все главные и второстепенные линии закрыты, все события пришли к своему закономерному итогу, и кажется, что на этом месте сериал можно завершать. Кажется, что это конец истории, потому что рассказывать уже просто не о чем.
Но, глядя на рейтинги пятого сезона, я понимаю, что это далеко-о-о не финал.
Теперь бы поскорей дождаться окончания съемок, чтобы проглотить весь сезон целиком за несколько дней — только так, и не иначе можно смотреть по-настоящему хорошие сериалы.

«Breaking Bad» — это кино циничное и жестокое. Это история о том, как под давлением обстоятельств нормальные люди превращаются в бессовестных сволочей.
Здесь много крови (подчас даже больше, чем в «Декстере»), много чернухи, мата, насилия, постельных сцен и употребления наркотических веществ. Наслаждайтесь!
Но поставлено это все так мастерски, обыгранно так живо и талантливо, что главным героям поневоле начинаешь искренне сочувствовать — несмотря на то, что по ним обоим, вообще говоря, электрические стулья плачут.

Не показывайте этот телесериал детям, беременным женщинам, впечатлительным натурам и лицам с тяжелыми умственными нарушениями (таким, как депутаты Госдумы, например).
Всем прочим — смотреть настоятельно рекомендую.

Прекрасно.

Война – это всегда грязь и часто победитель оказывается проигравшим. Но такой уровень самокопания в войне, которая, фактически, еще продолжается, служит показателем здоровья нации. Ее способностью признавать свои ошибки и делать из них выводы.
Весь сюжет картины Пола Хэггиса сконцентрирован вокруг расследования отца гибели своего сына, только что вернувшегося из Ирака. Его расчлененный и сожженный труп был найден недалеко от дороги.

Но под конец фильма понимаешь, что, возможно, это убийство – всего лишь повод для рассказа о самом Ираке. Отец, осматривая комнату сына, находит обожженный сотовый телефон, с которого местному хакеру удалось вытащить несколько видеороликов.
Майк и его друзья едут на боевом Хаммере и впереди на дорогу выбегает мальчик. Приказ – не останавливаться, потому что машину могут обстрелять из гранатометов. Мальчик погибает под колесами. На другом ролике любимый сын издевается над пленными засовывая им в раны свои пальцы.

После этого уже не удивляешься, что о наркотиках все говорят, как о чем-то обыденном, а один из возвратившихся пехотинцев сначала утопил в ванной лаявшую на него собаку, а затем свою жену.
Сына убили его же товарищи из-за пустяковой ссоры. И весьма символичны две сцены – в начале и в конце фильма. В первой отец поправляет иммигранта, который поднял американский флаг перед каким-то официальным заведением вверх ногами. И на изумленный вопрос, действительно ли допущенная оплошность может быть истолкована как сигнал об угрозе национальной безопасности, поясняет: «Нет, хуже, гораздо хуже. Это означает, что нас уже ничто не спасёт». А в финале бывший армейский офицер и ветеран лично переворачивает злополучный флаг, воздвигнув его до небес и замотав скотчем верёвку. Чтобы сомнений ни у кого уже не осталось…