Отзывы на фильмы Александра Михайлова без оценки

…подвижнический поступок, достойный самого пристального поощрения…

…нордического вида герой с печальным взором повидавших многое в жизни очей (…Александр Михайлов…) живёт и работает в заполярном моносырьевом горнодобывающем посёлке. Тринадцать лет назад будучи юным солдатом срочной службы, он получил от матери письмо с весьма неприятной, если не сказать трагической вестью. Невеста на гражданке судя по всему не просто не дождалась и нашла другого, но и даже ждёт от соперника уже ребёнка. Придя по таковому поводу в предельно концентрированное негативное психологическое состояние, персонаж Михайлова, даже не заехав на родину, отрешённо направил свои стремления на крайний север. Тем временем, с родного хутора телеграфируют сфабрикованное, как впоследствии выяснится, известие о тяжёлой болезни одного из родителей героя. По приезду же обнаружится обратное — папа-мама живы и вполне себе здоровы. А вот несостоявшаяся невеста оказывается трагически и безвременно ушла из жизни, оставив бывшего алкоголически зависимого супруга вдовцом, маленького сына от него же и полунемого приёмного детдомовского цыганчёнка фактически круглыми сиротами. А кроме того — осиротинев хмурую, блондинистую и собранную дочурку-подростка, рождённую аккурат-таки от персонажа Михайлова именно что тринадцать лет назад…

…простая и мудрая, слегка гипертрофированная история об обыкновенном бытовом и жизненном мужском подвиге «Мужики!..» 1981-ого, повесть о том, как обыкновенный, простите, бобыль берёт на себя зубодробительную и непостижимую для него ещё пока до настоящего понимания ответственность за свою негаданно обретённую дочку, ребёнка любимой когда-то им женщины и ко всему прочему приёмного малыша с задержкой в развитии и социализации. Это один из тех редчайших случаев, в которых попросту нет не просто проходных, а даже и второстепенных раскадровок и нарративных ходов. Вся полуторачасовая лента нанизана на единый нерв сопереживания. Смотреть безучастно на такое в позициях зрителя — уже нелегко, а порою невозможно. С рецензентской точки обзорности, реконструируя внутрисознательно всякую сцену и глобально общую канву — значит принять на себя настоящий профессиональный вызов…

…внутренние метаморфозы героя на пути от эгоцентричного уязвлённого самолюбия до заботливого и самоотверженного отца начинаются в «Мужиках!..» с архетипической ситуации с сугубо патриархальным укладом отношений между полами в которой женщина уходит к сопернику. Сам по себе подобный жизненный эксцесс ведёт мужчину к резким, непредсказуемым, порывистым и крайне жестоким действиям. Но в ленте при этом центром повествования выступает уже отстрадавший человек, а не некая конкретная драматическая ситуация. Герой за неполных полтора десятка минут экранного времени проходит путь самосознания от совершения действия к принятию последствий. Подобный путь реактивной трансформации ответственности в сознании — для большей части представителей сильного пола деструктивен или по крайней мере вызывает непринятие. А ещё для части — так и вовсе генерирует инстинктивное раздражённое отторжение…

…но персонаж Михайлова оказывается в том числе и к собственному удивлению тем самым психологически «идеальным» отцом. Способным и проецировать заботу, и вырабатывать ответственность не только за собственную дочку, но и за требующих внимания и поддержки детей своей так и не сосотоявшейся невесты. Именно так и сотворяется кинематографическое волшебство ленты. Внедрение в сюжетное полотно трёх совершенно разных отпрысков каждого со своими проблемами и потребностями позволяет избежать главного недостатка всех мелодрам с проблемами детей-родителей — сухой и казённой механистичности. В результате обыденное и материальное конфигурируются в глубокое сопереживание. Мужчина, не побоявшийся разменять саму свою привычную жизнь на постоянную, каждодневную и даже рутинно-изматывающую заботу и ответственность — есть ли пример ещё большей смелости, рыцарства и мужественности?..

…поэтическая монография русского характера…

…кинокартина «Любовь и голуби» Владимира Меньшова снята тысячу лет назад в мифические времена Советской империи. То бишь, как вариант с исследованием характеров героев, уклада их жизни и внутреннего наполнения морально-духовными ценностями лента эта заведомо, казалось бы, устаревшая. Тем не менее и по сей день картина остаётся увлекательнейшей историей русской глубинки, привлекающей к себе год от года всё новых и новых адептов и поклонников. Ну а как иначе? «Любовь и голуби» — истинный образец качества кинематографа СССР. Здесь нет погонь, мордобоя и убийств. В отличие, например, от той же гайдаровской классики — ни намёка на скрытую сексуальность. Даже в игровой, метафорической форме «Кавказской пленницы» или «Спортлото-82»…

…центральная метафора фильма — французский танец кадриль. Её «фигурами» названы импровизированные внутренние главы. Постоянное акцентирование на этой развесёлой пляске призвано подчеркнуть схожесть фигур танца с теми коленцами, которые выбрасывает подчас перед нами сама жизнь. Грустные ли, забавные — это смотря откуда взглянуть. Ведь трагедия, это такая комедия, которая приключилась не с вами, а, допустим, с соседом. Вам происходящее может казаться комичным, а ему — наоборот, быть может и не до смеха вообще. История тривиальна: супруг с супругой расстался в пользу курортной любовницы. Но ведь тривиальное — оно ещё и распространённое, обыденное и заурядное…

…автор и режиссёр ничтоже сумняшеся, с хитрым прищуром весёлых глаз широкими, крупными, лубочными мазками вырисовывает своих героев — жителей затерянного сибирского села — гротескными, шаржированными и едва ли не карикатурными. Такими изображены в большинстве своём герои народных былин и сказок. Но вместе с тем — персонажи выписаны вкусно, выпукло и фактурно. Любое их действо, даже с отрицательной коннотацией, вызывает и улыбку, и сочувствие. Добрый юмор фильма несёт в себе способность преображения окружающего пространства. В первую очередь, как это и происходит с настоящим творением настоящего искусства — пространства за пределами вымышленных автором событий. Воздействуя, взаимодействуя и влияя на саму ткань нашей с вами реальности…

…Меньшов избрал для своей несомненно лирической комедии весьма труднообрабатываемые инструменты — фантасмагорию и абсурдизм. Раз за разом в нарративе «Любви и голубей» происходят почти незаметные зрителю мистические манёвры. То и дело в кадре объявляется сам режиссёр, объявляя те самые, упоминавшиеся выше по течению данной препарации, названия киноглав, стилизованные под фигуры танца. Главный герой из дверей родного дома спиной вперёд в кичливом галстуке и парадном платье проваливается прямиком в морскую гладь санаторно-курортной благодати. Небесные светила во тьме ночной сами собой складываются в путевые предостережения осуждающе печальные и сокрушённо констатирующие. Дед Митя самопроизвольно дрейфует на короткие и дальние расстояния. А экстрасенсы на службе у государства делают запросы в космос к бесполым зелёноцветным гуманоидам…

…в совокупности итогов — «Любовь и голуби» не просто случайная история случайной семьи, а несомненно нечто куда более значимое. Это тот самый случай, когда не нужно искать причину для того, чтобы просто смотреть. Здесь есть откровенность и искренность, наивность и нравственность. Прямодушие, бесхитростность, милость, прощение и самая малость одинокости. А более всего — романтики без всяческих условностей и ажурных завитушек. Всё по-настоящему. Но ведь именно настоящего нам порой бывает так мало. А подчас — и вовсе недостаточно…

…нонконформистский мюзикл, укладывающий бытовую суету в волшебный ритм…

…безвременной летний СССР-овский вечер пространных пятидесятых прошлого века. Общесоветские граждане вальсируют на грубо оструганных древесных террасках с предельно советскими гражданками. Из недр коммунистического парка культуры и отдыха, хмуро чеканя шаг, выдвигается группа быстрого социалистического реагирования с железобетонной комсоргшей Катериной (…Евгения Брик…) во главе. Незаметно и беззвучно приблизившись к заброшенной с виду и как-будто наглухо заколоченной караульной избушке подрастающие функционеры-общественники, предусмотрительно пробив пальцами дырку в стене и заглянув в образовавшееся отверстие, обнаруживают внутри саксофонные визги, барабанные соло, кислотной зелени девичьи чулки, вычурные их же, гхм, панталоны, немыслимых расцветок мужские носки, выжигающие сетчатку глаз своей колоратурой брюки и взбитые пищевым венчиком до состояния мыльной пены шевелюры на головах. В общем, в наличии весь набор характерных признаков молодёжной субкультуры так называемых «стиляг». Полноценное, одним словом, «стиляжье» логово. По таковому поводу возмездие, вне всяческих сомнений, неизбежно. И вот уже бравые комсомольцы с портняжными ножницами наперевес принимаются заламывать участников несанкционированной и контридеологической дискотеки, с видимым деструктивным удовлетворением и азартом состригая со слепяще разноцветных юношей и девушек ненавистные предметы гардероба и неслыханные в Стране Советов причесоны…

…в ходе карательной социал-коммунистической полицмейстерской операции один из будущих оперативных сотрудников, хмурый и насупленный юноша по имя-фамилии Мэлс Бирюков (…Антон Шагин…), знакомится с обворожительной и маняще-соблазнительной девушкой-стиляжницей Полиной (…Оксана Акиньшина…), саму себя прозывающей весьма очаровательно и двусмысленно «Пользой». От данной судьбоносной встречи, собственно, польза для пары проистекает вполне себе далеко идущая и ощутимая. Забросив комсомол, ночные рейды, историю партии, серой скукоты общественные собрания и сталинистскую литеру «С» из концовки своего имени, новоиспечённый, ненормально влюблённый и без памяти любящий космополит и стиляга, теперь уже просто Мэл, пускается ради своей взаимной любви и нежданно обретённой Джульетты в предельно тяжкие изо всех возможных. Густым сахарным сиропом «бриолинятся» волосы и с рук приобретается в близлежащей подворотной арке галстук-селёдочка с взрывающим сознание принтом а-ля «напалмовый пожар в камбоджийских джунглях». Разучиваются припадочно-горячечные танцевальные движения в стиле судорожного гавайско-калифорнийского свинга. И в качестве апофеозного гранд финале, следуя внутренней цитатологии самой ленты: «Баян можно, аккордеон — нет. Кларнет — правильный инструмент, а саксофон приравнивается к холодному оружию…», Мэл начинает солировать собственным голосом и американским духовым инструментом на джазово-блюзовой подпольной сцене…

…первичный слой ленты 2008-ого «Стиляги» режиссёра Валерия Тодоровского (…сына, к слову сказать, того самого тяжеловеса отечественного кинематографа Петра Ефимовича Тодоровского…) — визуально буйственный мюзикл с неистовыми плясками, фееричными, достойными французского кабаре нарядами и подростково-взрослеющей, весьма аполитичной комедийной романтикой превалирующее большинство соприкоснувшихся зрителей может неминуемо ввести в состоянии крайнего заблуждения и предельного недопонимания основной сюжетообразующей мысли данной картины. А вот немного сокрытая поначалу главная смысловая надстройка «Стиляг» это, конечно же, социально-политические сноски, щедро разбросанные и выведенные не всегда разборчивой, нарочито китчеватой и немного карикатурной шрифтовой гарнитурой на обороте этого веселящего с виду, конфетно-леденцового ретрологического монпансье. Хотя и до полновесного политизированно идеологического манифеста творению Тодоровского-младшего куда как неблизко. У «Стиляг», скорее, менторская интонация — только не смейтесь, создатели тут и так сами над собой ёрничают почём зря — легендарного ведущего культовой советской научпоповской телепередачи «В мире животных» Николая Дроздова. По существу на суд зрителя вынесена элегантно-составленная и тщательно дозированная, изысканно-кондитерская и карамельно-мармеладная взвесь из истории большой и настоящей любви и давно позабытых, милых или беззлобно поучительных повседневных Советского Союза подробностей. Здесь даже саркастическая ирония очень спокойная и незлая. А ещё тут совсем нет взбалмошных, напрягающих истерик и монотонных, нравоучительных нотаций. Да и вообще — в «Стилягах» образца 2008-ого наблюдается удовлетворённое отсутствие каких бы то ни было отрицательно-негативных, свойственных опостылевшему быту коннотаций и нарративных ударений…

…спешите видеть, лента Валерия Тодоровского неожиданный, но такой необходимый, давно ожидаемый и редчайший экземпляр кинематографического признания, да что там — истинного гимна любящей бескорыстности. Картина ли это о настоящей и самоотверженной любви? Безусловно. Рассказ ли о невыдуманных человеческих жизнях? Безусловное, восклицательное, от самого сердца и души с заглавной «Да!». Но более всего нынешние «Стиляги» о Настоящей Мечте. При том, не просто о банальном измышлённом возжелании, о материально-плотском, корыстном стремлении. Но — о самом трудном, когда она, мечта, неотвратимо и чудесно сбывается и с ней, своей Грезой и Вожделением, оказывается нужно просто жить. И вот это как раз предельно и очень, невероятно и титанически сложно. Вот только и награда от обладания такой сбывшейся Мечтой изумительно высока. Ведь нет, как бы избито это не звучало, ничего дороже на жизненном пути, нежели неподдельная откровенность, проникновенная внимательность и взаимная искренней привязанности бескорыстность. А что же до Любви, то всё перечисленное — всего лишь неотъемлемые Её частички. Никак не более, но и ни в коем разе — не менее…