Отзывы на фильмы Нэнси Ричардсон c нейтральными оценками

Земля далекого будущего, погруженная в хаос и разруху. От США остались лишь воспоминания о звездной пыли, едва ли сохранившиеся в первозданном виде на охваченных террором территориях, населенных оставшихся в живыми по остаточному принципу. В славном Городе Ветров и некогда мекке самой разношерстной бандитствующей публики Чикаго, где правит всем тиранам тиран, до корок заучивший учения чучхе, тоже не все в порядке, ибо от подростков, не достигших половозрелости, требуется определиться не только с сексуальной ориентацией, но и собственными политическими воззрениями, присоединившись в итоге до конца дней своих(причем конец этот может быть очень скоропостижным) к добродетельным фракциям. Однако очень скоро этот дивный новый мир начнет трещать по швам с появлением на его авансцене очередной избранной быть избранной по имени Трис.

Красной нитью, прошивающей ткань всех без исключения антиутопий, является четкое разделение на белое и черное по социальному, расовому или любому иному принципу, тотальные раструб и сегрегация в системе, далекой от прелестей демократического мира. Однако если в серьезных антиутопиях и не суть важно, книги ли это или фильмы, главенствует идея, смысл, то в подростковом чтиве антиутопической разновидности — исключительная развлекательность и упрощенность. В подобных произведениях, пик популярности которых пришелся на нулевые года, нет и не может быть даже полутонов, оттенков, дополнительных подтекстов и всего того, что обогащает развитие первичного сюжета. Упор лишь на легковесность и тривиальную лирику, которая не всегда и не везде может равноправно сочетаться с физикой, порождая на выходе дрожжевое брожение жанров по постмодернистским заветам.

«Дивергент» 2011 года Вероники Рот — очередная подростковая эпопея, ставшая бестселлером в определенных читательских кругах — является не более чем паразитарным образованием на теле более удачных, хотя и совсем не лишенных шероховатостей «Голодных игр» Сьюзан Коллинз, потому едва ли можно говорить вообще о художественных достоинствах данного литературного ширпотреба самого невзыскательного свойства, ибо они минимизированы. Потому и экранизация подобного чтива, одноименный фильм 2014 года, снятый под режиссерским рукоблудством Нила Бергера, воспринимается как своеобразная данность моде на антиутопические пастиши для публики, не пробовавшей на вкус Стенли Кубрика и Фрица Ланга, но как таковую кинематографическую цельность и ценность не имея вовсе, представляя из себя новый проигрыш на старый лад знакомых мотивов, видоизмененных в угоду авторскому замыслу с лапидарной целесообразностью.

Вновь перед зрителем предстает общество в состоянии тотальной катастрофы. Общество, стоящее на краю пропасти и обреченное туда упасть скорее рано, чем поздно. Вновь наблюдается активность на фронте предпубертатной и пубертатной публики, которая по достижении определенного возраста отправляется в расход на очередную игру на выживание с последующей проверкой на вшивость, то есть приверженность всем немногочисленным бесхитростным принципам Великой и Ужасной Системы. И вновь с ней начинает бороться не обыкновенный люд, заточенный во фракции, а Избранная, которая, естественно, еще и попутно встретит своего принца не на железном коне, но с пулеметом. Главенствующая в картине проблема жизненного выбора и последующего обретения своего Я подается безыскусно, а все возможные и невозможные даже политические и социокультурные аллюзии в фильме остаются сугубо периферийными, носящими рясу этакой необязательности, вникать в которую не требуется, а следовало бы, поскольку чем дальше в лес, тем все гуще мрак. Мрак многочисленных шаблонов, которые не скрывают своей порочной личины, и мрак чрезвычайной упрощенности вкупе с явным стремлением сыграть в голодные игры, но с новыми лицами, но со старыми правилами. Моментами фильм становится симптоматично пародийным по духу, ибо серьезность всего происходящего поступательно достигает высот наичистейшего абсурда, а сюжет замораживается в состоянии тривиального квеста, где все задания просчитаны до длинной вереницы нулей с предсказуемым результатом. И далее все слишком просто и очевидно будет развиваться, чтобы «Дивергент» можно было счесть по-настоящему оригинальным творением. Шитый белыми нитками сомнительный сюжет, страдающий диареей вторичности, хоть и к финалу набирает определенные обороты, становясь динамичным и даже в меру сил зрелищным, но это не становится спасением всего фильма, который чересчур бесхитростен и намеренно пуст. Причем эту всеобъемлющую зияющую пустоту бесхарактерности и бесхребетности даже не пытаются компенсировать ни внятной режиссурой, ни четким сбалансированным стилем повествования, ибо фильм грешит аки девственница в последней стадии дефлорации/беременности истерическими перепадами настроения и жанров, все больше скатываясь в сюрреалистический сумбурный трэш, в котором, как известно, и не суть важно что и как ты творишь. Главное — с задором! Главное — с хардкором! Но на поверку у Нила Бергера выходит совершенно бесцветный и безвкусный китч, в котором форма все еще страдает неопределенностью неполовозрелости, а содержание топчется на месте вплоть до финала, в котором кровь и кишки возможны, пускай и в очень далекой негоризонтальной перспективе.

Кузнец зовет ее замуж.
Дровосек зовет ее сбежать из дому.
Оборотень зовет ее... стать ему подобной.

Девчонка просто нарасхват. Вот только почему, я поняла не очень. Или сейчас мода такая на абсолютно неэмоциональных девиц, у которых на лице одинаково отражается и испуг, и вожделение? Да мы таких уже в "Сумерках" видели. Как впрочем и все остальное. Взять хотя бы пресловутый любовный треугольник. На этот раз кроме немного заторможенной девушки Красной шапочки (почему шапочки, непонятно, - скорей красной накидки или красного плаща) мы наблюдаем холодного влюбленного кузнеца и горячего влюбленного дровосека. Угадайте, в кого влюблена Красная шапочка? Нет, на этот раз холодный парень остался не у дел, ведь в сказке про Красную шапочку не было кузнецов. А вот дровосек был! Кстати странно, что и кузнец, и дровосек, т.е. люди физического труда, выглядят такими хилыми.
Вообще я обожаю старые сказки на новый лад, и история про оборотня лучше всего отвечает новой версии этой незабвенной сказки. Но некоторые моменты показались как минимум странными. К примеру, средневековые грязные танцы, занятие сексом на снегу (при этом ни дрожи, ни пара изо рта), а уж особенно сцена с бабушкой и вопросами "Почему у тебя такие большие уши?" Это было просто смешно! Кстати пока Шапка не потащилась к бабушке, я даже и не подозревала, что она живет так далеко - она же все время ошивалась в деревне. Понятно, что это из-за подготовки к свадьбе, но с чего вдруг она решила отправиться восвояси, когда всю деревню в страхе держит оборотень?
Бедняга Гари Олдман хоть как-то скрашивал картину среди персонажей, чей эмоциональный диапазон не больше, чем у ложки, но один то в поле не воин. Да и средневековый афроамериканец вдруг посмел руку поднять на единственного более-менее интересного героя.
Из всего вышесказанного, вы, наверное, уже поняли, что высокой оценки данный фильм от меня не получит.
З.Ы. Очень любопытно, но отец Шапки - он же отец Бэллы из "Сумерек".

Я не тот человек, кто обладает потрясающей дедукцией и может в первых главах/первых минутах безошибочно определить убийцу. Но тут даже такой гусь как я допетрил ещё в середине, кому и зачем это надо. Более того, мне обидно за героя Гарри Олдмана - он сыграл не фанатика, а дурачка. Потому что он знал факт об оборотне, которого не знал никто в деревне - единая кровь с оборотнем, понимает его язык. Всё, фильм можно заканчивать на середине только после обнаружения этого факта, а не заниматься той галиматьей, чем занимались герои потом. Потому что круг подозреваемых сжимается до уже поуменьшенной семьи Валери, у которой железное алиби и исключая подранную при свидетелях оборотнем ее мать, в подозреваемых остаются двое - Бабушка (на которую нам чуть ли пальцем не тыкают, чтобы мы ее подозревали) и соплежуйный папочка-дровосек (который настолько темная лошадка, что прям не очевидно, к чему бы это). И вот эту пару Гарри Олдмен мог себе спокойно пытать в своём слоне, хотя и ответ бы получил быстрее, чем садисткая душонка его героя удовлетворилась - вряд ли б хлипкие засовы слона удержали б оборотня, ведь Питера не удержали. Так что вуаля, оборотень обнаружен и не надо терроризировать всю деревню, издеваться над умственно отсталыми и творить прочую дичь. Но понятно, надо ж было на чём-то размазать сопливую жвачку любовного треугольника Генри-Валери-Питер. Как ещё двум единственным парням на всю деревню не померяться пиписьками за такую-то красотку?
Забавно, что Бабушка не знала, кто ее сын. А как узнала бы, непременно побежала бы рассказывать.
Интересно, как оборотень определил кто именно был отцом Люси, если до той роковой встречи на сеновале не знал этого? Почему жена отделалась только легким укусом, хотя за такую измену могла бы и поплатиться жизнью, но главное другое, почему когда ей оборотень нанес увечья, ее не добили как всех героев, чтобы те, не дай Бог, не превратились в оборотня, ведь Соломон ясно сказал - сейчас время Красной Луны, кто ранен - тот заразится. Почему же мать Валери не обратилась? К чему эти понты лучших подруг Валери? То одна высказывает Валери, всё что накипело, пока та в закованная в маске сидит, то чего-то грудью становиться на амбразуру, когда волк просит Валери сойти с святой земли. И кстати, интересно ещё, и Валери, и ее подруги, стоят на границе церковной земли буквально впритык к волку, а он не может только СТУПИТЬ на святую землю - в чем проблема одним взмахом лапы, передать Валери свой дар, как квача? Ох да, и ещё, зачем для этой передачи требовалось ее добровольное согласие вообще? Что за реверансы? Пришёл, увидел, укусил за бочок и пошёл себе обратно под ракитовый кусток. Хотела сказать «никем не замеченный», но ведь странно, что каждый год, в час Волка когда вся деревня приносила жертву и бежала прятаться всей семьей в погреба, семья Валери так и не обратили внимание, что каждый раз папа... что он, выходил покурить? Как он объяснял, где он находится в это время, когда волкулака скачет по дворам?
И последнее, в чем проблема у Питера появилась, когда он решил красиво уплыть в туман от Валери? От кого он не может ее защитить? Она сама с кого хочешь шкуру снимает, пусть боится за себя. Может, от себя не сможет защитить? Папенька как-то смог раньше не жену не съесть, не дочек, а до него и дед бабушку не ел, а он каким-то макаром должен сорваться. И поэтому совсем логично приходит в волчьем обличии к Валери в избушку ночью. Хотя мы так и не знаем, что было потом после зловещей улыбочки Валери. Может, той ночью, у Валери появилось ещё и завидное манто в комплект к сапогам из кроличьего меха.