Мари-Элен Дозо. Отзывы на фильмы c положительными оценками

Добрался я, наконец-то, до творения братьев Дарденн. Давно еще заметил этот фильм, обласканный на Каннском кинофестивале «Золотой пальмовой ветвью», но никак до него не доходила очередь. Сюжет сложно описать без возмущения. Главные герои — это молодые родители, которые, видимо, стали такими по ошибке. С самого начала фильма меня возмущала эта парочка. Мамаша только вышла из роддома, а уже бродит по улице с ребенком на руках, как с куклой. Отец, промышляющий воровством, живет сегодняшним днем и думает больше всего о том, как бы еще заработать легких денег. При этом слово «работа» в его голове явно не возникает. Они гуляют, развлекаются, дурачатся, пока есть деньги и совсем не думают, что будет завтра.

И вот однажды в этой пустой голове неприспособленного к жизни отца возникает идея продать ребенка. Подумаешь, пару килограмм мяса. Нового сделать не проблема. Зато платят хорошо. И это просто ужасно. Конечно, ситуация слишком утрирована, но многие молодые родители не так уж далеко ушли. Я вообще не понимаю, зачем некоторые рожают детей, если у них нет ни кола, ни двора, ни гроша за душой?! Я уже молчу о том, какое воспитание и пример они смогут подать своему ребенку. Неужели они настолько глупы, что не понимают всю ответственность?! И вроде бы во второй части фильма оба пытаются исправиться, но лично у меня уже не было ни малейшего сочувствия.

Забавно, что братья Дарденн говорят, что снимали фильм о любви. Любви я тут не увидел, но получилась хорошая социальная драма. Они действительно неплохо поработали и добились максимально реалистичной картинки. Актеры тоже настолько органично вписались в свои роли, что не вызывают ни капли сомнений. Даже потасовка в квартире выглядела естественно. Конечно, хотелось бы показать этот фильм таким же героям, как в фильме, но думаю, что такие драмы они точно не смотрят. И если даже чудом наткнутся на нечто подобное, то вряд ли сделают правильные выводы. А вот нормальным зрителям советую посмотреть и обсудить. В России он почему-то не особо пользуется спросом, хотя критики его даже включили в список Лучших фильмов 21-го века. Слишком пафосное название списка, но, тем не менее, фильм заслуживает внимания.

Бельгийские режиссеры братья Дарденн начали свою карьеру еще в конце 1970-ых гг. Но тогда они больше работали в документальном направлении, что, в принципе, наложило свой отпечаток и на игровое кино. Они до сих пор используют эффект любительской съемки на ручную камеру, чтоб максимально погрузить зрителя в события фильма. Мне вообще импонирует их стиль и жанр социальной драмы не на государственном, а на бытовом обывательском уровне. Конечно, мне было интересно посмотреть драму "Розетта", которая стала переломным моментом в их карьере. Лента считалась темной лошадкой Каннского кинофестиваля, но неожиданно для многих завоевала гран-при.

Всё-таки фильм меня не так сильно впечатлил, как другие работы бельгийских братьев. Начинается лента с того, что юная девушка борется в прямом смысле слова за свое рабочее место. Но, к сожалению, испытательный срок для нее закончился, поэтому при помощи охраны амбициозную работницу выводят из здания. А дальше зритель будет на протяжении 1,5 часа ходить за ней по пятам. Образ главной героини открывается не сразу, потому что в фильме нет никакой предыстории. Только потом зритель увидит мать-алкоголичку, любящую мужское внимание. Пожалуй, один из самых эмоциональных моментов, когда Розетта зовет мать на помощь, но та остается полностью безучастной к крикам дочери.

Как всегда, кульминационным моментом становится так называемый этический конфликт. Главная героиня впервые встретила на своем пути человека, который отнесся к ней с добротой. Но именно он будет преградой на пути к достижению главной цели. Как всегда, братья Дарденн дают зрителям право на формирование своего личного мнения относительно поступка Розетты. Не всё так однозначно воспринимается. Всё же благодаря замечательной игре Эмили Декьенн, которая очень убедительно показывала решимость, приступы боли, отчаяние и пр. эмоции, к девушке возникает сочувствие. Отдельно хочется отметить эффектную концовку, когда она несет баллон. Есть в этом ассоциативная связь с последним путем Христа на Голгофу. Но открытый финал позволяет зрителям верить в спасение грешной души. За это братьям Дарденн отдельная благодарность. Для меня этот фильм не о предательстве, а о раскаянии.

Характерной и, пожалуй, наиболее зримой чертой всего сознательного кино-, и мифотворчества бельгийских братьев-режиссеров Дарденн, находящихся с конца 90-х годов в авангарде всего бельгийского авторского кинематографического пространства и издавна принадлежащих к ведущим фаворитам Канн, является то, что в преимущественном большинстве своем герои почти что всех откровенно минималистских и гиперреалистических работ постановщиков относятся к категории людей неблагополучных, поставленных по воле обстоятельств или же рока на грань выживания, отправленных в расход на социальное дно, из которого им выкарабкиваться иногда просто тяжело, но чаще всего — невозможно. Молодые ли это семьи с детьми или состоявшиеся люди со своими цепкими взглядами на окружающее их мироустройство — герои Дарденнов как в их ранних документальных картинах, так и в полноформатных гиперреалистических зарисовках от «Двуличного» до «Обещания», от «Розетты» до «Молчания Лорны», от «Дитя» и до последнего по времени творения Дарденнов, фильма «Два дня, одна ночь» 2014 года, представленного ранее на Каннском кинофестивале и удостоенного приза экуменического жюри — переживают глубокие личные внутренние кризисы взаимоотношений на фоне откровенно враждебного окружающего их внешнего мира. Образуя единое типологическое и синематическое пространство, все фильмы Дарденнов по сути своей создают этакий полифонический и многоголосый монофильм со множеством героев, драматургических перипетий, этакую кинематографическую «Ругон Маккару» с единой идеологической базой, рисуя на выходе рельефный портрет всего современного европейского общества.

«Два дня, одна ночь» в этом художественном каноне воспринимается уже как неоднократно спетая песня, самоповтор, но новый лад, полный на сей раз не только привычной для режиссеров острой социальности в духе инвективы, обличения, граничащего с вызовом. Впрочем, и самоповторы чрезвычайно характерны для Дарденнов, которые буквально в каждой своей картине стремились воспроизводить реальность с той дотошностью, которая при определенных обстоятельствах может успешно граничить с чернушностью. Но ей, слава Богу, Жан-Пьер и Люк никогда не страдали. Традиционалистская для Дарденнов гуманистическая патетика в этой картине чуть смазана неожиданной политизированностью всего происходящего в картине. Определенно, «Два дня, одна ночь» в своей типологической принадлежности относится к лентам, продолжающим бунтарско-пролетарские традиции итальянского неореализма, опираясь на изыскания Элио Петри и Джузеппе Де Сантиса, только украшенного переиначиванием на современный лад практических находок и французской «новой волны». Кажется вовсе неслучайным, что на прошлогоднем Каннском кинофестивале новый фильм Дарденнов соперничал с новой же картиной «Слова, прощайте!» гранда новой волны Годара, проиграв ему по форме, но выиграв по гамбургскому счету по своему содержанию.

Положенный в основу сюжета «Двух дней, одной ночи» конфликт априори социален и ложится не только реалии современной Бельгии, но и всей Европы в целом, столкнувшейся как никогда до этого с высоким уровнем безработицы, тотального корпоративного разложения и финансовой нестабильности, отягощенной погоней за длинным долларом, но не за ценностью человеческих судеб. Корпорации безлики, профсоюзы слабы, пролетарий ничтожен — такова расстановка моралите в начале фильма, драматургия которого предельно насыщенна, строго дозированна и концентрированна и она уложена как раз в два дня и одну ночь, когда главной героине ленты, Сандре, и ее соратникам по несчастью дано шанс изменить положение, восстать против произвола и восстановить право пролетария на свой путь в рай, не минуя, однако, ни Лимба, ни Чистилища, ни Ада. Фильму присуща некоторая, даже в чем-то нарочитая театральность, впрочем, лишенная шелухи привычной для театра утрированности, ибо в нем царствует реализм и искрящаяся пронзительность. Дарденны, тривиально начав ленту с истории об увольнении, стремительно и беспристрастно меняют векторы оценок всех без исключения поступков главных героев, которым не присущи на антагонистичность, ни протагонистичность. Драма рабочего класса превращается в трагедию общества, обреченного на тягостный выбор между «плохо» и «очень плохо». Вернуться в насиженные и натруженные годами рутинной работы места, но при этом стать конформистом, предателем идеалов, или продолжить борьбу, встав на грань выживания, перейдя черту бедности, став социально нищим и парадоксально духовно богатым. Просто борьба за свое место под солнцем в фильме вскоре оборачивается борьбой за души, за их чистоту и верность идеалам, за преданность не только корпоративным божкам, но и собственной морали, которая, впрочем, хрупка. Хрупка и неоднозначна. Дарденны совсем не стремятся к романтизации или героизации собственной главной героини, по сути носителя центрального морального стержня, выразителя волнующих их проблем. Она — неотъемлемая часть той системы, против которой ей приходится бороться, часть, решившая отделиться ввиду потери ориентиров в жизни из-за депрессии. И противостоят ей такие же персоналии, которые до поры до времени не хотят бороться. Им уютно в своем статус-кво, в своей коллективной Я-ме, и Я тут является олицетворением слепого Мы, которое одним махом карает или спасает. Коллективное бессознательное сталкивается с мощным индивидуализмом, и победа будет лишь пиррова. При всей своей кажущейся очевидной прямолинейности и даже декларативности финал в «Двух днях, одной ночи» не является открытым. это не столько внутренний выбор Сандры, сколь воля самих режиссеров, избравших для нового пролетариата путь борьбы и нищеты, путь революции и контрреволюции.