Отзывы на фильмы Ярославы Пулинович c положительными оценками

"Молчи, Гертруда!"
В этом году вышли две новые экранизации нравящихся мне советских книг, которые раньше были экранизированы не сказать, что идеально - "Сто лет тому вперед" Булычева и "Роман и Юлька/Вам и не снилось" Галины Щербаковой. Но если в новой экранизации Булычева от книги остались только имена, с "Верой" сложнее.

Сразу скажу, что фильм Фрэза входит в число моих любимых, но он очень-очень отличается от книги - настроением, событиями, героями. Книга довольно мрачная (уверена, что разговоры героини с мертвой матерью Рената Литвинова в "Богиню" утащила из нее), а фильм - светлый. Поэтому и конгениальную экранизацию увидеть бы хотелось. Что подкупало в новом фильме - события не стали переносить в наше время (впрочем, главный сюжетный ход, когда герои не могли связаться, и так натянутый, тут бы вовсе не получился), а оставили конец 1970-х. И вот работа реквизиторов, костюмеров и прочих декораторов - на пять (исключая мелкие придирки вроде купальников на маленьких девочках). У Веры кислотный стеганый халат, какой был у моей мамы! (только у мамы салатовый, а у нее голубой) И холодильник, как у бабушки! И этот журнал "Вяжем сами" я помню!

Локации тоже выстраивали очень аккуратно, никакой современной наружной рекламы, иномарок и девушек в оверсайзе я не заметила Но с Ботаническим садом - серьезный провал, он явно современный, еще и с высотками у метро на заднем плане (так лень было чистить кадры?)

А вот события книги, к сожалению, так уж скрупулезно переносить на экран не стали. Скорее, это фантазия на тему - как последний "Мастер и Маргарита". У Фрэза на экране четыре любовные пары и четыре схемы отношений родители-дети. А здесь - точка зрения Веры на происходящее и диалог матери и сына. Их в кадре больше всех, мы видим только те события, что происходили с кем-то из них (так что разговоров с мертвой матерью Танечки снова нет). И события эти даже не драматические, а трагические. Чего-чего, а мрачности тут хватает. Особенно эффектен финал, с параллелью с "Гамлетом" ("Таганка" тоже очень классно сделана).

И замечательно, что актеры на главные роли такие талантливые. Толстоганова - просто изумительная, держит весь фильм (хотя она не подходит на эту роль по фактуре. Я не заклепочница-"Эта героиня в книге шатенка, а не блондинка!", но что мать располнела после родов - основа постоянного чувства вины Ромасика в книге.) Мальчик играет тоже очень хорошо и не теряется на ее фоне.

Из второстепенных замечательно сыграны роли Кости и парикмахерши-матери Алёны (хотя у актрисы лицо заметно перетянуто, к сожалению). Совсем плохо - Танечки (это просто "Врача, врача, позовите врача!") и, увы, Юльки (к счастью, реплик у нее немного). Зато девочка по фактуре очень подходит и похожа на экранную мать (всегда было интересно - это ж каким замухрышкой был бравый летчик-первый муж Люси у Фрэза?) Самой Люси тут мало, актриса хорошая, но вот изображает она что-то странное. Не "фур-фур", не супермодную-упакованную женщину конца 70-х, а современную творческую даму, которая плетет чего-то бисерного. Такого явного контраста с Верой нет, минус один источник конфликта.

Из отсебятины, которая добавлена, с моей точки зрения, по делу - фразы "Твоего тут ничего нет!" и "Ты не можешь это помнить, не было такого". Ну какой конфликт родителей и детей в отечественных реалиях без них?

А в целом фильм очень горький. Про всепоглощающую любовь, даже не материнскую, а просто любовь, и как она может быть страшна, если безответная.

Кино очень русское, из тех, что поражают аккуратненьких европейцев на фестивалях, и из тех, по которым судят потом о России-матушке.
Аня Морозова заканчивает детдомовскую школу с золотой медалью, уходя в большой мир с большим набором стереотипов о том, как нужно жить. По первости это помогает ей выбиться в люди - но выбиться только в сравнении с детдомовской шпаной с 'лифчиками цвета страсти'. Она оканчивает институт, поступает в аспирантуру, каким-то неведомым зрителю образом заводит роман с женатым преподавателем, который даже не очень-то ей и врёт по поводу их расплывчатого будущего.
А потом Ане приходится бежать в никуда, чтобы не попасть в тюрьму. Стечение обстоятельств, которое позволяет взглянуть на ее жизнь с другой стороны.
В детоприемнике, куда девочка попадает намеренно с целью (как мне показалось) просто отоспаться, Аня знакомится с девочкой Кристиной, которой по сценарию 13, но я бы дала 9. У Кристины есть мечта - добраться до своей бабушке, которая живет в Казахстане. Упорство и навязчивость - девиз Кристины, поэтому Ане приходится ее сопровождать.
В фильме много тоски. Тоска в красивых русских закатах, дорогах, постоянном дожде, голоде и недосыпе, которыми проникнуто всё повествование. Тоска в глупых и несбыточных мечтах. Тоска в реалиях, которые, может, и приукрашены, но исключительно для тех, кто с ними не сталкивался и не столкнётся - повезло.
Кино сильное, и главная мысль его высказана еще в начале, на лекции, которую вела сама Аня. Дорога редко приводит к чему-то хорошему.
Поклонникам русского трагического в современном исполнении - смотреть обязательно, остальные могут дождаться осени, или момента, когда снова станет грустно оттого, что вам мало платят.

Бремя авангарда

Алексея Федорченко, снявшего «Ангелов революции», можно отнести к тем авторам, которые реконструируют уже случившиеся события абсолютно художественно и по-своему. Сложнейшее время — 20-е годы прошлого века, Советская Россия. Время тектонических потрясений не только для государственного строя огромной части земного шара, но и для культуры. Советское авангардное искусство и Пролеткульт должны были стать тем противовесом, который отбросит всю старую буржуазную культуру, чуждую победившему пролетариату. Авангардное искусство было призвано совершить культурную революцию и создать абсолютно нового советского человека. Архисложное время, товарищи, для фильма основанного на реальных событиях. Поэтому фильм Федорченко загадочен как пасьянс для непосвященных.

Действие фильма происходит в 1934 году. Том роковом году, когда был провозглашен курс на социалистический реализм уважаемым пролетарским писателем Максимом Горьким. Смена курса, по сути дела, означала отказ от авангардного искусства, трагедии, творческие кризисы, репрессии, лагеря и ссылки. Это было время большой трагедии для локомотива «Советский авангард», который к тому времени сбавил обороты и подрастерял свой революционный пафос. Именно в этом трагическом году было решено реконструировать реальность «Ангелами революции».

Не существовал уже в 1934 году, показанный Федорченко, Наркомат по делам национальностей с часовым с окариной на входе. Не существовал уже десять лет. Тем не менее, именно этим наркоматом была призвана Полина Шнайдер для решения задачи продвижения советского на территорию хантов и ненцев. Их надо подружить с Советской властью. Они ведь в общем хорошие люди, но они всего боятся. Забрали детей из школы, чтобы они не превратились в русских. Во всем слушаются своих шайтанов и шаманов. Очень странно с точки зрения обычной логики. Но не странно для тех, кто верил в Мировую Революцию. Почему Вы в этом?! Так ведь изучаем и Океанию, на всякий случай. Мировая же Революция.

Кто, если не Полина, должна была быть призвана для решения такого сложного вопроса? И очередная манипуляция фактами от режиссера: когда-то Полина Шнайдер от имени советского правительства провозглашала Персидскую Советскую республику. Мы не сможем обойтись без Вас, Полина, мы дадим Вам самых лучших наших бойцов. Более часа экранного времени Федорченко представляет настоящих самураев разных направлений авангардного искусства, не забывая стягивать именно в это время (1934 год) все идеи этих титанов.

Композитор Иван, мечтающий исполнить симфонию для паровозных гудков, имел реального прототипа в лице Арсения Авраамова. Такая симфония Авраамовым действительно была написана и исполнена, но тоже за десять лет до этого в 1923 году, в период расцвета советского авангарда. Дословно авторы цитируют в фильме текст самого Авраамова, описывающий исполнение этой симфонии. Иван любит Полину еще со времен Гражданской, делал ей предложение, но, время изменилось, и Иван отказывается от этой культурной пролетарской конкисты. Я не хочу держать маузер, я хочу держать дирижерскую палочку. Бубен и варган, эти звуки умрут вместе с дикостью туземцев. Я буду наркомом музыки СССР.

Советский кинорежиссер Петр (своеобразная аллюзия на Сергея Эйзенштейна), наоборот, уверен, что хантам нужна культура, нужны музыка, кино и театр. Только искусством их можно приручить к Советской власти.

Художник, скульптор и фотограф Захар — образ собирательный, способный абсолютно на все. В Гражданскую войну — памятник первому богоборцу Иуде Искариоту, защитнику прав человека на устройство мира, который бросил вызов небесам. Как отрезал. И обязательно дьяк как натура для первого богоборца. Перед встречей с Полиной — аморальный фотограф, любитель милых ню немецких барышень. Анечка, повернись, пирожок не видно.

Архитектор Николай, конструктор первого советского крематория, который, к слову, был открыт несколькими годами раньше до событий фильма. Лишь в СССР кремация будет дешева и доступна каждому. Нарком здравоохранения Семашко на презентации действующей модели крематория, переделанной из церкви. Стройте быстрее, а то умру, может быть, скоро и не дождусь его. Прах над полями республики. Вулканом должен быть каждый из нас, вулканом проснувшимся, а не затухшим.

Театральный режиссер Смирнов, активно экспериментирующий с формой, как и его прототип Всеволод Мейерхольд. Товарищ, Вы ведь не латыш, Вы — еврей. Каждому овощу свой срок. Товарищ в ожидании репрессий и расправы.

Каждый из этих людей — величина, большой художник и творец нового искусства, верящий в гуманизм авангардного и готовый служить ему со всем неистовством. Но Система приносит в жертву своих страстных адептов. Они просто ей уже не нужны. Сменилась культурная парадигма. В далеком Казыме они призваны создать новое культурное пространство. И не важно, кем станут эти творцы — ангелами для Революции или всадниками для Апокалипсиса малых народов.

Казым как место и ненцы и ханты как население стали, по мысли Федорченко, частями огромного художественно-культурного эксперимента, призванными измениться благодаря авангардным пришельцам. Посвящение в ворошиловские стрелки, суперматизм Захара, роддом, не пускайте шамана в туземный совет. Все могли стерпеть окультуриваемые, но только не глумление над верованиями и памятью предков. Завтра вы полетите на небо и убедитесь, что никаких духов и богов там нет. «Вы живы?». «Мы уже давно умерли. А теперь пришли за вами», — отвечает Полина на вопрос часового в начале фильма. Авангард мертв, а мы еще нет, поэтому с изуверством фанатиков будем насаждать его в любой тьмутаракани. Мы ляжем животами вниз, мы улыбнемся, мы — мертвые, укройте нас красными флагами.

«Война не закончена, пока не захоронен последний погибший солдат», — сказал когда-то великий Суворов. Перефразируя его можно сказать, что искусство и культура заканчиваются тогда, когда перестают вдохновлять людей. Непростое время послереволюционных 20-х создало на культурном поле абсолютно новое и неповторимое культурное явление — Советский Авангард, которое не осмыслено полностью до сих пор. «Ангелы революции» глазами Федорченко канонизируют ту непростую эпоху средствами кино и выступают как реквием по мечте об абсолютно новом, свободном от груза прошлого, искусстве.

10 из 10