Отзывы на фильмы Джины МакКи c положительными оценками — стр. 2

Период детства определяет

В раннем детстве и начале отрочества мы ужасно ранимы и бескомпромиссны. Мы не понимаем, как можно изменить нашей матери. Ведь она такая идеальная, так о нас заботится и любит.
Фильм начинается чёрным экраном. Мрак. Это то, из чего мы появляемся на некоторое время и затем в нём же бесследно исчезаем. С приближением старости понимаешь, что мелкие эпизоды нашей жизни значат не так много, как казалось ранее. Но детские воспоминания весьма устойчивы. То, что считалось важным тогда, актуальности не теряет. Простит ли Блейк отца. Я не думаю! В его мозгу вновь и вновь, как в ретроспективе, прокручиваются реминисценции унижения его отцом, события давнего рождества, адюльтер и прочие отцовские шалости, приведшие к разрыву их отношений и к отторжению. Блейк пытается перевернуть в себе представления об отце, пытается простить. Получается или нет – решать определённому зрителю. Финальный аккорд – щелчок выключателя. И вновь первозданный мрак! Всё временно в этом мире. И сразу становится понятным название. Так, когда же он его видел в последний раз? Чем запомнился отец? Что превознёс в его жизнь и как повлиял на его судьбу? Конкретного ответа не последует!
Этот фильм – предостережение. Уважайте своих детей! Что бы у них не возникло той дилеммы, которая так мучила главного героя. Я же просмотрев фильм, на несколько дней был погружён в собственные воспоминания. Значит, его смотреть стоило определённо. Если фильм оставляет рану в душе - он говорит сам за себя и, несомненно, полезен.

Сцены сексуального характера – английская лирическая комедия, сюжетом которой стало разнообразие человеческих отношений именно сексуальной природы.
Начиная с первых кадров фильма я не мог отделаться от ощущения, что смотрю сиквел Ноттинг Хилл’а. В данном случае английское «сиквел» лучше выражает суть моей мысли, чем русское «продолжение». Потому что фильм восстанавливает атмосферу своего предтечи, вызывает воспоминания, радует знакомыми лицами, сходными темами, пейзажами, настроениями, …а не в буквальном смысле продолжает вполне завершённый сюжет классической мелодрамы Роджера Мишелла, имя которого (Michall) с посвящением было вырезано на позаимствованной из его творения скамейке (36 минута фильма; пусть бы даже это и было случайное совпадение, а не умысел авторов).
Неуловимо тонкий английский юмор, диалоги, в которых произнесённые слова лишь подразумевают смысл сказанного, делая речь всего лишь туманной оболочкой действительного общения, суть которого может совпадать с его внешней, видимой частью, или может оказаться совершенно противоположной, но всегда несравнимо более объёмна.
Сюжетная линия отсутствует. Её заменяет хитросплетённая сеть параллельных или пересекающихся сюжетных ветвей, веточек, штрихов и пунктиров. Всё очень тонко, воздушно, ажурно и зыбко.
Темы диалогов – это как бы люки, раскрывающиеся в бездонные многоходовые колодцы. Проблемы лишь обозначены, а их корни и решения спрятаны в многослойных глубинах жизни, всегда разной, всегда новой и не однозначной. Тебе, зрителю решать, как глубоко ты желаешь погрузиться в приоткрывшуюся бездну нерасторжимого смешения добра и зла, печали и веселья, смятенной суеты и умиротворения нашего, увы, краткого существования.
Мучительное сближение двух, почувствовавших взаимное притяжение душ. Или безнадёжная попытка приблизиться одной неприкаянной души к другой, уязвлённой, но отнюдь не ищущей утешения или новой близости. Боль и унижение отвергнутого. Тяжесть утраты взаимопонимания у тех, кто давно вместе. Ошибочный выбор и деликатное разрешение вызревшего конфликта, хирургическое («цивилизованное») отсечение отчуждившейся половинки с наименьшей «кровью». Всё это клавиши, легко пробегая по которым, пальцы Автора кинофильма исполняют грустный психологический этюд о перипетиях любви. Грустный, ибо всё проходит…
В прежние времена человек был избавлен от решения вопросов сближения и расторжения любовных уз строгим регламентом, прописанным традицией. Этот же социальный регламент, освящаемый Небом, защищал отдающих долг природе от непостоянства нашего естества и коварства падших духов. Увы, от несчастных союзов и тогда никто не был застрахован.
Ныне человек решил взять в собственные руки управление своей судьбой вообще, и в вопросах сексуальных отношений в особенности. А это тяжкая ноша ответственности за свой выбор и – никаких гарантий. Недаром из всех пар, прошедших перед нашими глазами за время фильма, только двое оказались вполне удовлетворёнными своей судьбой. Два престарелых существа, пожертвовавших в юности вспыхнувшим между ними чувством в дань традиции, и не пожалевших об этом сорок лет спустя.
Современная Европа не могла не вплести в и без того, казалось бы, полный спектр любовных сюжетов картины, ещё и весьма толстую нить нетрадиционно ориентированных влечений. Меня уже не так сильно мутит от нежных мужских поцелуев на экране, но, как говорят нравственно опытные люди, порок, как и любая другая грязь, постепенно вызывает привыкание (нельзя же постоянно посещать кинотеатр с упаковкой гигиенических пакетов).
А в целом, фильм очень тёплый, лиричный, атмосферный, вызывающий ностальгическую зыбь давно утраченной способности к нежным интимным чувствам.