Отзывы на фильмы Арлетт Зильберберг c положительными оценками — стр. 2

Характерной и, пожалуй, наиболее зримой чертой всего сознательного кино-, и мифотворчества бельгийских братьев-режиссеров Дарденн, находящихся с конца 90-х годов в авангарде всего бельгийского авторского кинематографического пространства и издавна принадлежащих к ведущим фаворитам Канн, является то, что в преимущественном большинстве своем герои почти что всех откровенно минималистских и гиперреалистических работ постановщиков относятся к категории людей неблагополучных, поставленных по воле обстоятельств или же рока на грань выживания, отправленных в расход на социальное дно, из которого им выкарабкиваться иногда просто тяжело, но чаще всего — невозможно. Молодые ли это семьи с детьми или состоявшиеся люди со своими цепкими взглядами на окружающее их мироустройство — герои Дарденнов как в их ранних документальных картинах, так и в полноформатных гиперреалистических зарисовках от «Двуличного» до «Обещания», от «Розетты» до «Молчания Лорны», от «Дитя» и до последнего по времени творения Дарденнов, фильма «Два дня, одна ночь» 2014 года, представленного ранее на Каннском кинофестивале и удостоенного приза экуменического жюри — переживают глубокие личные внутренние кризисы взаимоотношений на фоне откровенно враждебного окружающего их внешнего мира. Образуя единое типологическое и синематическое пространство, все фильмы Дарденнов по сути своей создают этакий полифонический и многоголосый монофильм со множеством героев, драматургических перипетий, этакую кинематографическую «Ругон Маккару» с единой идеологической базой, рисуя на выходе рельефный портрет всего современного европейского общества.

«Два дня, одна ночь» в этом художественном каноне воспринимается уже как неоднократно спетая песня, самоповтор, но новый лад, полный на сей раз не только привычной для режиссеров острой социальности в духе инвективы, обличения, граничащего с вызовом. Впрочем, и самоповторы чрезвычайно характерны для Дарденнов, которые буквально в каждой своей картине стремились воспроизводить реальность с той дотошностью, которая при определенных обстоятельствах может успешно граничить с чернушностью. Но ей, слава Богу, Жан-Пьер и Люк никогда не страдали. Традиционалистская для Дарденнов гуманистическая патетика в этой картине чуть смазана неожиданной политизированностью всего происходящего в картине. Определенно, «Два дня, одна ночь» в своей типологической принадлежности относится к лентам, продолжающим бунтарско-пролетарские традиции итальянского неореализма, опираясь на изыскания Элио Петри и Джузеппе Де Сантиса, только украшенного переиначиванием на современный лад практических находок и французской «новой волны». Кажется вовсе неслучайным, что на прошлогоднем Каннском кинофестивале новый фильм Дарденнов соперничал с новой же картиной «Слова, прощайте!» гранда новой волны Годара, проиграв ему по форме, но выиграв по гамбургскому счету по своему содержанию.

Положенный в основу сюжета «Двух дней, одной ночи» конфликт априори социален и ложится не только реалии современной Бельгии, но и всей Европы в целом, столкнувшейся как никогда до этого с высоким уровнем безработицы, тотального корпоративного разложения и финансовой нестабильности, отягощенной погоней за длинным долларом, но не за ценностью человеческих судеб. Корпорации безлики, профсоюзы слабы, пролетарий ничтожен — такова расстановка моралите в начале фильма, драматургия которого предельно насыщенна, строго дозированна и концентрированна и она уложена как раз в два дня и одну ночь, когда главной героине ленты, Сандре, и ее соратникам по несчастью дано шанс изменить положение, восстать против произвола и восстановить право пролетария на свой путь в рай, не минуя, однако, ни Лимба, ни Чистилища, ни Ада. Фильму присуща некоторая, даже в чем-то нарочитая театральность, впрочем, лишенная шелухи привычной для театра утрированности, ибо в нем царствует реализм и искрящаяся пронзительность. Дарденны, тривиально начав ленту с истории об увольнении, стремительно и беспристрастно меняют векторы оценок всех без исключения поступков главных героев, которым не присущи на антагонистичность, ни протагонистичность. Драма рабочего класса превращается в трагедию общества, обреченного на тягостный выбор между «плохо» и «очень плохо». Вернуться в насиженные и натруженные годами рутинной работы места, но при этом стать конформистом, предателем идеалов, или продолжить борьбу, встав на грань выживания, перейдя черту бедности, став социально нищим и парадоксально духовно богатым. Просто борьба за свое место под солнцем в фильме вскоре оборачивается борьбой за души, за их чистоту и верность идеалам, за преданность не только корпоративным божкам, но и собственной морали, которая, впрочем, хрупка. Хрупка и неоднозначна. Дарденны совсем не стремятся к романтизации или героизации собственной главной героини, по сути носителя центрального морального стержня, выразителя волнующих их проблем. Она — неотъемлемая часть той системы, против которой ей приходится бороться, часть, решившая отделиться ввиду потери ориентиров в жизни из-за депрессии. И противостоят ей такие же персоналии, которые до поры до времени не хотят бороться. Им уютно в своем статус-кво, в своей коллективной Я-ме, и Я тут является олицетворением слепого Мы, которое одним махом карает или спасает. Коллективное бессознательное сталкивается с мощным индивидуализмом, и победа будет лишь пиррова. При всей своей кажущейся очевидной прямолинейности и даже декларативности финал в «Двух днях, одной ночи» не является открытым. это не столько внутренний выбор Сандры, сколь воля самих режиссеров, избравших для нового пролетариата путь борьбы и нищеты, путь революции и контрреволюции.

Я так много слышала и читала об этом фильме, что была несколько разочарована, когда в результате — посмотрела его. Да, история не простая...да, люди могут удивлять, но не более того. Мне не хватило чего-то в этом фильме...я не смогла его прочувствовать до конца.
Начнем с того, что меня жутко раздражала главная героиня. Ее мужу нужно дать медаль! Это же сколько сил и терпения надо, чтобы терпеть такую истеричку. И я все понимаю, депрессия и все такое, но ведь она вылечилась...вот только у меня создалось впечатление, что героиня, уже, привыкла плакать и ничего не делать и перестроиться ей сложно.
Не все бы решились проехаться по домам и переговорить с сослуживцами.
Но каждый думает только о себе. Все просят героиню поставить ее на их места...но никто не делает такого же, по отношению к ней самой.
Так легко прятаться за чужими словами, за решениями других. А еще проще — спрятаться вовсе и не объяснять ничего. Подумаешь, от этого зависит судьба другого...но ты то в домике!
Работа другого или терраса для собственного дома...действительно, сложный выбор.
И все равно, моя злость на героиню никуда не уходила. За нее стараются, ей помогают...а она так легко сдается. Такие глупости творит!
Ложь и агрессия. Нежелание слышать других.
Толчок к изменениям в жизни.
Неожиданный финал. Вот это мне, действительно, понравилось!

Очень люблю всякие сюжеты о судьбе, где героям предоставляется уникальная возможность вернуться в прошлое и т. п. Здесь именно такой случай. Томас уже давно обзавелся собственной семьей, хорошей работой и остальными атрибутами успешной взрослой жизни. Вот только радости это не приносит. Его постоянно гложет один вопрос из детства: «Почему его отец покинул семью?» И по воле случая главный герой возвращается не только в свой родной город, но и в свое подростковое тело. Возможно, теперь, не глазами ребенка, а разумом взрослого человека, он сможет понять причины ухода своего отца из семьи. А что если попробовать все исправить?

Весьма трогательная драма получилась. И дело даже не в том, что ребенок пытался установить контакт со своим отцом и удержать его любыми способами. Образ папаши не вызывает симпатии и уж тем более сострадания. Меня больше тронула линия его матери. То, как Томас был рад увидеть ее вновь живой, как он стал уделять ей больше внимания. Мне кажется, он хотел изменить прошлое не столько ради себя, сколько ради матери, которая, к сожалению, так и не смогла перенести уход мужа. Мне безумно жалко женщину, которая посвятила свою молодость тому, кто никогда ее не любил. Вот именно этим меня зацепила драма. Линия с отцом и с первой любовью Томаса отошла на второй план лично для меня.

Сэм Гарбарски отлично поработал. Меланхоличное настроение фильма передано идеально. Картинка получилась яркой и стильной. Лео Легран потрясающе сыграл подростка с замашками взрослого. Мне очень понравился образ матери, которую сыграла Александра Мария Лара. А концовка… Ну, немного грустная, конечно, но вполне закономерная. Хороший фильм. Уделяйте сейчас больше времени своим родителям, потому что вторые шансы дают только в фильмах. А вместо постскриптума приведу цитату Луизы Хей, которая лучше всего отражает суть фильма: «Прошлое ушло навсегда. Это факт, и тут ничего не поделать. Однако можно изменить наши мысли о прошлом.»

"Большая маленькая я" - так зовется этот фильм в российском прокате.

Есть фильмы терапевтические, которым простительно быть наивными, может даже сопливыми, предсказуемыми и скучноватыми. И лучше всего такие работы получаются у французов, потому что визуальная картинка французской провинции в разы приятнее, чем любой голливудский фон с двухэтажным домом, садом и собакой.

Сюжет фильма развивается вокруг детских писем и взрослой успешной Софи Марсо, которая занята переговорами о строительстве атомной станции. Она предстает дамой в костюме, в шикарном особняке с окнами в пол, с мужчиной похожим на Венсана Касселя (ну вы понимаете, о чем я), таким же успешным, в костюме, с ролексом, лицом неписаной красоты и их стабильными отношениями. Туда же в кучу молодой старательный секретарь, приемы, самолеты в Шанхай, ноутбук с фруктовым логотипом и бесконечная занятость. Описывать эту шаблонную схему скучно даже режиссеру, зритель сам придумает атрибуты элитной жизни. Героиня не выглядит, впрочем, усталой, работая сутки напролет, и, кажется, вполне себе счастлива. Или не задумывается об этом.

Она изображает бесчувственную карьеристку и, чудесная деталь, хранит в ящике стола фотографии известных женщин. Доставая подходящую под ситуацию даму и повторяя ее имя, пытается изображать Коко Шанель, мать Терезу, Мерил Стрип и т.д. Наверное, замечательная психологическая практика, когда на самом деле ты ничуть не железная дама.

А потом все сразу рушится, и даже странно, как легко вывести из себя героиню, уничтожающую конкурентов на строительстве атомной станции. Рушится легко и ненавязчиво, когда приезжает провинциальный старичок-юрист и выдает ей письма, которые она написала себе в будущее в свои семь лет, а его задача была хранить и выдать, когда придет время. Письма от себя - что может быть глупее? Глупее, потому что вызывает волну презрения - это же другой человек, невменяемая малолетка, что она от меня хочет? Осудить меня за то, что я не стала тем, кем она хотела? Принцессой, покорителем Марса, ветеринаром китов. Это же смешно, да что она понимала в жизни взрослых людей, фи!

И тем не менее, на героиню эти письма произвели глубочайшее впечатление, она бросилась расспрашивать своего мужчину про его детство, разложила картиночки и аппликации, сменила костюм на джинсы-клеш и шляпу, навестила брата и вспомнила миллиард историй из своего детства. Не обязательно хороших. Иногда воспоминания о потерях приводят к пониманию, почему сейчас мы живем так,а не иначе.

Такие моменты из детства приносят жизнь в проживаемые дни, учат мыслить свободнее, понимать себя как ребенка, ребенка внутри себя и быть настоящим художником. В переносном смысле. Это не совсем уже наивная сказка, поэтому героиня не станет лечить китов. Идея не в том, чтобы следовать детским мечтам буквально, хотя у некоторых и получается, а в том, чтобы не терять себя среди карьеры, бриллиантов и этих безупречных костюмов. Вечные ценности и ребячество нужно хранить, это поможет жить, даже если мы живем той самой жизнью “взрослых”. А перемены мироощущения героини помогли даже ее кавалеру, который, храня в кармане какую-то ее розовую аппликацию, выиграл тендер, озолотился и покорил мир. И получил в подарок игрушку, о которой мечтал в детстве, и вот в 30-с-чем-то лет, самое оно.

У меня таких писем не было. Вернее, конечно же были, но поскольку они хранились не у нотариуса, то были мною найдены через пару лет и уничтожены ввиду сопливости, наивности и няшности с претензиями. Поэтому теперь приходится прикладывать немало сил, чтобы выудить из памяти моменты, которые откроют путь к себе.

Про это еще и книга есть, известная, конечно, всем заинтересованным - "Путь художника" Джулии Кэмерон. Точь-в-точь о том же.

Не теряйте себя и бегите собирать гербарий, пока осенние листья такие желтые и прелестные.

А в этом фильме, кроме всего прочего, изумительные титры (на заглавной фото) дизайнера Aurélie Huet a.k.a Aurel.