André, Michael. Отзывы на фильмы

Фильм Ульриха Зайдля в который раз натолкнул меня на мысли о состоянии современного кинематографа. Сколько глубоких, умных, стоящих внимания фильмов выпускает могучая и всесильная киноиндустрия в год? 1 %? 2 %? Я бы остановилась на цифре меньше 5 %. Ульрих Зайдль сумел войти в это число.

Второй фильм его трилогии Рай показывает нам историю религиозной фанатки, проживающей в Австрии. К ней возвращается ее муж мусульманин, ставший инвалидом после автокатастрофы.

Женщина не просто любит Иисуса, она в него влюблена. "Как ты красивый", - говорит она, и признается ему в любви. Кризис веры, охватившей Европу, никогда не представал перед нами во всем своем ужасе. За верой скрывается все, кроме нее самой. Особенно в фильме поражает противостояние мусульманского и христианского мировоззрения. Сцена, где муж-инвалид пытается палкой свить крест, прибитый его женой-австрийкой к стене, напоминает попытки мусульман иммигрантов выбороть свою право на религию. Главная героиня методично посещает дома иммигрантов с гипсовой Божьей Матерью в руках и со словами: "Божья Матерь пришла к вам." Когда люди пытаются спорить с ней, выбарывая себе право жить как они хотят, женщина слепо отметает все их аргументы. В фильме и в жизни мы постоянно видим людей, лишенных веры. Картина их внутренней деградации потрясает и устрашает. Особенно хорошо это видно в сцене с русской проституткой.

Режиссер не просто сумел поднять очень серьезные и животрепещущие темы в своей картине, но и сумел сделать фильм комедией. Но это смех сквозь слезы, с тревожными мыслями о будущем.

Аристократу Александру фон Гумбольдту было с рождения предначертано наслаждаться жизнью в родовом замке, выезжать на светские рауты и охоту, а по выходным посещать церковь. Но он с детства мечтал о путешествиях.

Сыну бедняков Карлу Гауссу было с рождения предначертано повторить нелёгкую судьбу родителей. Но школьный учитель распознал его гений и выхлопотал стипендию для учебы в гимназии.

Александр Фон Гумбольдт путешествовал всю свою жизнь, постигая мир через собственный опыт и наблюдения — и мир приобрел учёного-энциклопедиста и основателя множества областей науки. Карл Гаусс всю жизнь прожил в Брауншвайге и Гёттингене, что не помешало ему изобрести теорию чисел и стать одним из величайших математиков всех времен. В 1828 году два исследователя и покорителя мира встретятся на Первом Всемирном конгрессе в Берлине…

Фильм очень увлекательный, динамичный, захватывающий в водоворот приключений и грандиозных открытый. Советую к просмотру! :)

Ночь с 24 на 25 августа 1944 года для оккупированного немцами Парижа должна была стать, вероятно, самой страшной из всех, которые пережил на своем веку град у берегов Сены. Адольф Гитлер, предчувствуя неминуемый крах оккупации, ибо к городу подходили войска союзников, а Сопротивление уже успело обрести настоящую силу в умах и сердцах обычных французов, приказал генералу фон Хольтицу до последней капли крови последнего немецкого солдата оборонять Париж или же, в случае тотального поражения, полностью стереть столицу Франции с лица Земли. К Хольтицу для переговоров сначала о вопросах сугубо гуманитарных отправляется шведский консул Нордлинг.

События тех давних повоенных лет, безусловно, не могли не найти своего отражения во французской культуре: от литературы до кинематографа. Августовская ночь 1944 года была запечатлена и переосмыслена множество раз и в исторических монографиях, и в художественных произведениях, но особенно преуспели документалисты-историки Доминик Лапьерр и Ларри Коллинз, на основе произведения которых был снят самый значительный и художественно монолитный фильм о тех незабываемых событиях — «Горит ли Париж?» 1966 года режиссера Рене Клемана. На на меньшую архаичную документальность и историческую всеохватывающую монументальность претендует и пьеса чрезвычайного модного современного французского драматурга Сириля Жели «Дипломатия», автора приснопамятного противоречивого «Другого Дюма»; пьеса, в которой достопочтимый автор нашел собственные ключи для понимания того, почему Париж 1944 года не был превращен в пепел, развернув многослойный диалог со зрителем.

В руках одного из главных режиссеров новой немецкой волны Фолькера Шлендорфа пьеса «Дипломатия» обрела свое кинематографическое прочтение в одноименном фильме 2014 года, впервые широко представленного в рамках Берлинского кинофестиваля. Представитель старой, традиционалистской киношколы, Шлендорф, за которым еще со времен его культовых «Поруганной чести Катарины Блюм» и «Жестяного барабана» закрепился статус режиссера-антифашиста, в «Дипломатии» не стремится подменить условность театральную, восходящую к оригинальной пьесе, условностью же кинематографической. Реалии оккупированного, но ждущего освобождения Парижа начертаны Шлендорфом в фильме предметно, но это не более чем домотканный фон для разворачивающегося на экране спора между Нордлингом и Хольтицем, спора, исход которого, как известно, решил судьбу и града Парижского, и миллионов людей в нем обитающих, спора, которого не было, но который важен был и Сирилю Жели, и Шлендорфу дабы высказаться на тему даже не спасения Парижа как такового от огня фашистских костров и залпов, а спасения души реального генерала Дитриха фон Хольтица.

Преимущественно построенный на диалогах фильм, исторически сомнителен, но художественно совершенен, показывая раскаяние одного из верных псов фюрера, его перевоплощения из слепого служаки разрушительной системы в человека, который вполне еще способен на внутренние перемены даже при условии плохой внешней игры. Нордлинг не больше и не меньше отыгрывает в фильме роль этакого Мессии, призванного наставить Хольтица на путь истинный, увести его из коричневого тумана в спасительную лунную белизну. В разыгранных Дюссолье и Ареструпом пронзительных диалогах, каждая фраза которых достойна на безаппелляционную аксиоматичность, на истину в последней инстанции, отчетливо звучит голос из современности, которая при этом удивительно рифмуется в фильме с временами Второй Мировой.

Умело созданная режиссером преднамеренная театрализованность синематического пространства вступает в своеобразную художественную полемику с фильмом Клемана, намного его превосходя на выходе хотя бы постфактум того, что «Дипломатия» близка не к масштабным документальным исследованиям на молекулярном уровне, а к просто авторским высказываниям на тему, проецируя события 1944 года на современность, имея по сути охранительно-предупредительный характер. Хольтиц стал другим, не поддавшись окончательно зловещему гипнозу той системы, в которую он был ввинчен по своей воле, но способны ли измениться те, кто сейчас во имя новых фюреров призывают к массовому уничтожению? Для них и Париж слишком мал, чтобы вволю разгуляться, но найдется ли теперь новый Нордлинг, который остановит этот кровавый хаос? Шлендорф, как и Жели, предпочитает оставаться оптимистом, ведь если Париж был спасен, и душа Хольтица тоже, то и с другими должно случиться то же самое. История ведь не зря повторяется многократно и пускай эта вымышлена, но так хочется, чтобы и она стала реальностью во плоти.

Очень специфический и очень европейский триллер о... молчаливом преследовании? о невозможности быть в полной безопасности, даже если ты в родном городе, даже если ты у себя дома? или, скорее, о чувстве вины, не столько личной, сколько коллективной вины целой нации. И детям, увы, никуда не скрыться от грехов отцов.

История вертится вокруг Жоржа, идеального представителя культурной элиты Франции. Его дом наполнен книгами, друзья ведут беседы об искусстве, жена устраивает художественные выставки. Всё это благополучие прерывают неожиданные анонимные послания: кто-то следит за Жоржем и его семьёй, снимает на видео его дом, рассылает странные рисунки. Напряжение накаляет именно факт отсутствия преступления: как сообщает главному герою полиция, нет трупа - нет дела. И всем наплевать на то, что жизнь отдельно взятой семьи превращается в ад.

Изюминка фильма в том, что назвать это собственно триллером довольно сложно. Да, есть загадочный "преступник" и напряженные моменты, но очень быстро становится понятно, что не в этом тут дело. В прошлом Жоржа есть кусочек очень болезненного события в истории Франции - Парижский погром 1961 года. И тут в игру вступает феномен коллективной вины: виноват ли Жорж в неудавшейся судьбе маленького мальчика, сына алжирских беженцев, которого родители сдали в приют? и виноваты ли современные французы в дикой резне, которая произошла много лет назад?

Ясного ответа фильм не даёт, как и не даёт четкого финала. Мы так и не узнаем точно, кто мешал жить семье Жоржа (хотя выбор не большой), до конца не ясно, на чьей стороне сам режиссёр.

Фильм просмотра стоит. Он не развлекательный совершенно, его не получится смотреть "на фоне". Но послевкусие оставляет приятное, хоть и горькое.

4\5