Цитаты Kolombinka — стр. 11

Капитан Зелёный: Уж больно здесь красиво! Жди беды.

Капитан Зелёный: Ох!.. Да… Это возмутительно! Если коровы станут летать, то мне в космосе делать нечего!

Капитан Зелёный: Ну, что у нас плохого?

Alice: Человек — царь природы.

Капитан Зелёный: Только звери об этом не знают — они неграмотные.

Волк: Сынок!

Теленок: Папаня!

Волк: Ну вот, то-то, а то «мама, мама»!

Волк: Дитям чистота нужна!.. Ребёнки, они в грязи расти не могут…

Бабки Ёжки (хор): Шла лесною стороной, увязался черт за мной, думала — мужчина! Что за чертовщина!

Водяной: Эх, жизнь моя, жестянка! А ну её в болото! Живу я как поганка, а мне летать, а мне летать, а мне летать охота!

Джордж Филдз: Не все идиоты, Майкл. Ведь ты споришь со всеми. У тебя самая скандальная репутация в Нью-Йорке. Никто не хочет иметь дело с тобой.

Michael Dorsey/Dorothy Michaels: Ты хочешь сказать, что никто в этом городе не будет работать со мной.

Джордж Филдз: Нет, и в Голливуде с тобой тоже никто не станет работать. Тебе нужно было сыграть помидор в течение 30 секунд, а в результате пришлось нарушить график работы только потому, что ты отказался садиться.

Michael Dorsey/Dorothy Michaels: Потому что это было не логично.

Джордж Филдз: Но ведь ты изображал помидор, а у помидора нет логики. Помидор не может двигаться.

Michael Dorsey/Dorothy Michaels: Именно это я и сказал. Если он не может двигаться, то, как он может сесть, Джордж. И поэтому, я был стоячим помидором. Сочный манящий помидор для отбивной. Никто не изображает овощи так, как я однажды на Бродвее изображал овощи. Я был лучшим помидором, лучшим огурцом. Я изобразил салат, от которого ошалели все критики.

Адель: Я согласна играть за самые маленькие деньги самые большие роли!

Волк (Толстый): Гляжу я как-то вдаль...

Волчица: Ооой, прокляну я тебя!

Волк (Тонкий): Это только в сказках волки дымят напропалую, а в жизни курящий волк обречен на вымирание! От него будет так нести дымом, что каждый цыплёнок почует его за версту.

Анфиса: Надьке вот-вот 28 стукнет, тут не то что за Ксан Ксаныча, за козла пойдешь.

Тося Кислицына: Так хочется быть красивой, я б тогда за всех обманутых девчат отомстила! Вот иду я красивая по улице, а все встречные ребята так и столбенеют, а которые послабей — так и падают, падают, падают и сами собой в штабеля укладываются! Вот!

Тося Кислицына: Уйдите отсюда! А то у меня… ложки пропадают!

Вадим Петрович Дементьев: Такой детина на кухне околачивается?

Commandant: А это не детина, т.е. не мужчина, т.е. мужчина, но он здесь не работает. Это вальщик, лучший наш вальщик, Ковригин Илья. Это у них шуры-муры

Свирид Петрович Голохвостый: Такой бриллиант — в таком навозе…

Химка: Я устрэтила тетку Секлэту, так вона просыла пэрэдать вам, Проня Прокоповно, шо вы — падлюка.

Свирид Петрович Голохвостый: Бруки должны как труба стоять. Не так поставите — физиономии уже нету.

Свирид Петрович Голохвостый: У меня унутри завёлся к вам такой стремительный карамболь!

Проня Прокоповна: Химеон, проси.

Химка: Чого просить?

Проня Прокоповна: Паныча зови, гадюка!

Химка: Тю, так бы и сказали.

Прокоп Свиридович Серко: Вот мы, несмотря на ее ангельский характер, жили хорошо. И, даст бог, помрём. Только она раньше, а я попозже.

Платон Рябинин: Вот если бы вы назвали какую-нибудь счастливую станцию, я бы, пожалуй, купил туда билет и укатил бы на всю жизнь!

Кассирша: От вас, алкашей, житья нет! Может, тебе и стакан дать? На счастье! Ой... как надоели...

Платон Рябинин: Спасибо, что не ударили!

Wilf Bond: Я слышал тебя в "Севильском цирюльнике". Ты так орал, что у меня уши прослезились.

Сиделка: Уилфред, вы на всех плохо влияете!

Wilf Bond: Я стараюсь!