Отзывы на фильмы Брайана А. Кейтса c положительными оценками

Похоже, я читаю синопсисы в каких-то розовых очках! Мои ожидания все время не совпадают с действительностью. Я ожидала, что мне покажут очень много «внутренностей белого дома». Я ждала череду президентов, их политические решения, я хотела увидеть обычными людьми, такими как ты или я, этих всемогущих лидеров человечества… А в очередной раз споткнулась об притязания черных. Нет, президенты тоже были, лежащие на полу и сидящие в туалете…
Жизнь главного героя сложилась очень удачно, его мог пристрелить любой белый, он мог остаться рабом, мог умереть где-нибудь в шахте. Но вместо этого он носил белые перчатки и отгрохал себе домину с белым забором, вырастил двух сыновей, а жена всю жизнь просидела дома домохозяйкой. Они лакали джин и скотч как воду, проигрывая кучу денег в покер. Настоящая мечта белого человека. У нашего героя не было образования, он просто не задумывался над миром вокруг, он прислуживал и жил, и все было хорошо. Пока сыновья не выросли. Тут перед нами классический набор, у молодежи во все времена в Америке лишь два пути – воевать в далекой стране третьего мира или бороться за свободу чего-то там. По большому счету за 50 лет ничего не изменилось, они до сих пор воюют, они до сих пор борются, только имена собственные меняются. Они весь фильм говорят о расизме, а в финале идут голосовать за Обаму потому что он черный. Не за политические взгляды, нет, не за обещания, нет, а за то, что он одного с ними цвета. Не лицемерие ли? Они борются за права черных, постоянно подчеркивают что афроамериканцы и латиносы живут на гране нищеты и всегда имеют трудности по сравнению с белыми. Что то изменилось к 2015 году? Нет. Все по прежнему. Их борьба не принесла видимых результатов, разве что политических махинаций и морального удовлетворения.

Вопрос в том, кто сделал для страны больше? Тот, кто отдал жизнь на никому не нужной войне? Тот, кто всю жизни ползает по тюрьмам, чтобы что-то изменить (а после того как оно измениться, найти новую проблему и гулять по тюрьмам по другому поводу)? Или тот, кто, молча и трепетно, показывал свое повиновение президентам и, быть может, наводил их на какие-то мысли?
Из названия фильма видно, что пропаганда за покорность. И правильно, кто еще верит в демократию из учебников?

Я бы сказала, наоборот, оно их разводит в разные стороны...
Вообще это так странно смотреть фильмы по реальным событиям, об извесных людях. Ведь никто, кроме них, не знает — как там все было, на самом деле. А чаще всего, к моменту съемок — они, уже, мертвы.
Правильный ребенок. Домашний мальчик, который думает о своей больной матери.
Университет и весь тот разврат и порок ,который он может предоставить.
Наркотики. Секс. Выпивка. Желание чего-то нового, чего-то, что еще никто не делал. Хотя — это и есть то, что объединяет все поколения. Желание исправить, уничтожить скуку..ворваться в жизнь. Жить.
Не самые приятные портреты Керуака и Карра.
Ревность. Предательство. Жестокость. Боль.
Мужчина, который сломлен. Мужчина, который любит. Тот, кто готов умолять. Это вызывает сильные эмоции..
А вот сам фильм, в целом, проходит мимо зрителя. (меня обошел, по крайней мере). Да, финал заставил меня полазать в интернете и поискать дополнительную информацию. Но 10 удачных минут, против 80 ни о чем?!
Унижение. Боль. НА фоне всех этих желаний — война, с ее жертвами, с реальностью, которая так далека от университетского городка.
Ложь. Выбор. Последствия.
Не могу себе представить, что слова в суде переставали иметь вес, если будет доказано, что ты — гей... Будто это делает человека недоразвитым, не человеком, вовсе.
И в этой стези должна отметить игру Рэдклиффа. Особенно несколько сцен. Вот ведь, любит он экспериментировать...
Посмотреть можно, но не ждите слишком многого. Все-таки, чего-то фильму не хватает.

Новый Орлеан в душных туманах отравляющих газов и тошнотворных миазмах промышленных выхлопов, затерянный в потусторонней зловещей реальности бесконечного кошмарного сна, рождающего лишь чудовищ. Город, затерянный на задворках капитализма и брошенный всеми, кроме ангелов смерти, блуждающих на останках после Катрины. Место человеческого существования, субстрата нормальной жизни, густо населенный бандитами, уголовным и полууголовным сбродом, реднековской публикой, обитающей не в уютных домах на два и более этажей, а в грязных лачугах, смердящих дешевым алкоголем, терпким табаком, коксом и травкой, а также кровью, плотью, спермой и рвотой. И в этом живущем вне всяких правил обиталище двое локальных дилетанствующих криминальных элемента Фрэнки и Расти по науськиванию одного бандита с кликухой «Бельчонок» совершают ограбление казино, которое держит славный парень Марки Траттмен. Дилетанты во всем дилетанты, и очень скоро по их милые души придет киллер-философ Джеки Коган.

2008 год. В то время как вся Америка выбирала между прогрессистом-демократом Обамой, обещавшем перемены и светлое будущее для всех и каждого, и архаиком-консерватором МакКейном, отстаивающем со всей своей удалой прытью старорежимные идеалы управления неумершей Холодной Войны, экономика терпела крах, и этот неизбежный финансовый коллапс породил и коллапс социальный. Вышедший в канун очередной президентской гонки, фильм новозеландского режиссера Эндрю Доминика «Ограбление казино» 2012 года(данного постановщика отчасти можно считать последователем традиций Тарантино и Гая Ричи, впрочем, без их изощренного постмодерна и зверской вплоть до брутального визуального натурализма иронии), впервые широко представленный публике на очередном Каннском кинофестивале, не более чем приманивает зрителей гангстерской интригой, являясь по сути своей броской политической сатирой, в которой нет сакрального поклонения американской демократическо-республиканской системе, а есть инфернальная ядовитая критика, воспевающая во всей своей парадоксальной уродливой привлекательности и неонуарной красоте эгоцентризм и индивидуализм, противопоставляемый корпоратократии и реляциям ура-патриотизма.

Основанный на романе известного американского писателя Джорджа Хиггинса «Дело Когана», творчество которого Голливудом откровенно проигнорировано и до сей поры(ранее единственной картиной, снятой по Хиггинсу, был триллер «Друзья Эдди Койла»), фильм Эндрю Доминика тем не менее скорее оторван от событийной реальности книги, в которой политики было менее минимума, зато пряного нуара — по программе максимум. Классические персонажи произведения — брутальные преступники и их жертвы по обстоятельствам — превращены режиссером в некие сублимированные субстанции, не архетипы и не стереотипы, а просто типы характеров, в которых яркими мазками обрисована сама Америка в своей неприглядной дуалистической сущности.

Фрэнки и Расти такие же жертвы губительной системы, как и Джеки Коган, но, если герой Брэда Питта сподобился приспособиться, подняться над всеми и облагородиться, лишившись, впрочем, малозначительной гуманности, в которую никак не вписывается даже его традиция нежного ласкового убийства, то сии протагонисты не более чем тип традиционных неудачников, не умеющих лавировать между жизненными преградами, а потому обреченных на кафкианский ад и быструю неласковую смерть. Оттого ещё более заслуженную, ведь в стране тотального эго быть никем суть очень опасно и очень глупо, при этом даже толком не осознавая ввиду своей очевидной ничтожности что глупость тоже наказуема, а маленький человек никогда не возвысится, если не снизойдет на него, что вряд ли, божественный инсайт. Увы, орлеанские дебилы слишком соответствуют концепции Гегеля, а потому понимание собственной судьбы им дано не будет, deux ex machina не подарит хэппи-энд, а киллер-философ, вершитель и решатель, не поймёт и не простит.

В этих невеселых, печальных клоунах, существующих в наркотическом тумане бессодержательных галлюцинаций и снов, угадываются и аналогичные герои братьев Коэнов из «Фарго», к примеру. Но там, где у Коэнов обличительность обретает плоть гротеска, у Доминика это бытописательский реализм в характерах и зримая эстетизация насилия этих нежных американских убийств с привкусом горько-острой в своей правдивой очевидности политической сатиры. И, хоть финальная речь Джеки Когана кажется излишне прямолинейной в своей декларативности, она отнюдь не условна и метафорична. Эти фразы подобны смачному плевку, топтанию на могиле, садизму, возведенному до состояния фетишизма. Это приговор, не требующий никаких апелляций, приговор, приведенный Коганом в многократное исполнение. И разгоряченный курок им взведен вновь, приставлен к виску… Казнить нельзя помиловать. Джеки Коган уже расставил все знаки препинания, и зритель лишь волен наблюдать очередной акт нежного в своей беззаботной жестокости смертоубийства.

Американский писатель, актер, продюсер и режиссер Джон Кємерон Митчелл, до того как в депрессии зарыться в созерцательную «Кроличью нору» и рассказать зрителям о злосчастном дюйме Хедвига, в своей второй по счету режиссерской работе 2006 года под названием «Клуб «Shortbus» отправил зрителей и критиков в одноименный нью-йоркский клуб, являющийся меккой для всех сексуально раскрепощенных и подкованных обитателей Нью-Йорка, которым в минуты праздности уже и делать-то нечего, кроме как устраивать массовые публичные оргии, вуайеристически фиксировать очередные телосплетения или хлестать всех попадающихся под руку посетителей, которые, естественно, в тренде, уютной и мягкой плеткой. Сексуальная революция 70-х годов и не думала умирать, а лишь скрылась за изощренной мимикрией ночной жизни больших городов.

В центре весьма откровенного и развивающегося по колее чрезвычайной непрямолинейности сюжета фильма Джона Кэмерона Митчелла, овеянного флером эпатажности в год выхода в прокат и на фестивальные подмостки, находятся четверо друзей: неудовлетворенная своей сексуальной жизнью врач-сексопатолог Софи, этакий сапожник без сапог в дружной компании заядлой БДСМщицы Северин и гей-пары Джеймса и Джейми, выглядящих скорее как однояйцевые близнецы. Увенчанный многочисленными и не лишенными фантазиями эротическими сценами, в том числе и ставшего эпохальным акта аутофеллацио, «Клуб «Shortbus» представляется парафразом культовой молодежной комедии Джона Хьюза «Breakfast Club» с главными героями, склонными к вудиалленовской рефлексии и иронии в прочтении Джона Кэмерона Митчелла.

Режиссер не стремится создать в ленте нарочитый трагизм ситуаций, рассказывая о поиске себя и трагедии одиночества в большом городе и даже самые отвратно-откровенные или драматически накаленные сцены подавая под ненавязчивым ироническим соусом. Как уж тут не вспомнить для пущей монолитности и «Секс в большом городе», и книгу, и сериал, в которых тоже наличествует четверка озабоченных мушкетеров разновидности урбанистических гетер. Но только вот Кэри Брэдшоу с компанией какое-никакое, а женское счастье обрели, а вот герои шортбасовского трипа в финале остаются в неопределенном состоянии, ибо отношения, свободные до безобразия, зашли в тупик, а Нью-Йорк остался безучастен к проблемам своих странноориентированных обитателей, для которых секс стал смыслом жизни, а сама жизнь превратилась в многоуровневый поиск того или той единственной из огромного количества партнеров на одну ночь.

Изощренно играя со зрителем множеством синефильских отсылок и управляя актерами как марионетками, заставляя их по обоюдному согласию творить на экране поразительные вещи и неистово актерствовать, Джон Кэмерон Митчелл в «Клубе «Shortbus» создал по сути обычную американскую романтическую комедию, устроив, правда, этому заезженному жанру полную деконструкцию и показав в картине то, о чем в приличном обществе не говорят. Он безумно любит и сопереживает своим незадачливым и несчастливым персонажам и зритель, переваривший коктейль из удачно слепленных запоминающихся порносценок всех со всеми, должен также проникнуться к ним чувством понимания и, что важнее всего, толерантности.