Отзывы на фильмы Альфреда Шнитке без оценки

…часть вторая: образная устремлённость экранно-литературных характеров…

…что касается однозначных и неоспоримых достоинств телевизионного творения Владимира Бортко — они видны абсолютно невооружённым зрительским испытующим оком. Актёры, задействованные в постановке, пускай и не отвечают целиком и полностью авторской, книжной версии булгаковского первоисточника, всё же способны вызывать неподдельное восхищение. По всецело понятным резонам — наиболее отчётливые, густые и пронзительные характеры у прозаика Булгакова вышли таковыми же и у постановщика Бортко. Дебоширские, бесовские козни свиты Воланда создают неизгладимое впечатление. Демон безводной пустыни Азазелло (…Александр Филиппенко…), регент-переводчик Коровьёв-Фагот (…Александр Абдулов…) и озорной шут, кот-оборотень Бегемот (…Александр Баширов…) не смогли оставить равнодушными зрителей «Мастера и Маргариты», так же, как это случилось и с читателями романа…

…Азазелло исполняет роль карающей длани при повелителе тьмы Воланде, безжалостно и символически, почти ритуально убивая чекистского агента-осведомителя барона Майгеля (…Дмитрий Нагиев…). Также, персонаж Филиппенко непринуждённо понукает Маргариту к ведьмовскому перевоплощению. Экранный Азазелло отнюдь не напоминает книжного ничем, кроме котелка на голове и торчащего изо рта безобразного клыка. Несмотря на эти несоответствия, харизма и актёрский талант Филиппенко обеспечили телеперсонажу необходимую долю демонического нахальства, напористости и пренебрежения человеческими судьбами. Фагот-Коровьёв вырисовался у Абдулова образом бесовского скомороха, позера и фигляра, призванного вызывать смущение, стыд и вводить в заблуждение, высмеивая все пороки московского социума тридцатых годов. Падший рыцарь удался настолько колоритным, метко и невероятно плотно втискиваясь в сотворённый Булгаковым образ, что менее чем восторженного «браво!» ничего и не заслуживает. И, наконец, Кот Бегемот — ироничнейший из шутов, демон-оборотень, образец классического чревоугодия, то и дело вносящий саркастические переполохи в нарратив своими комическими выходками-похождениями…

…Сергей Безруков и его Иешуа до просмотра может представляться наиболее спорным актёрским решением. Но состоявшиеся факты упрямы. Вечный, после яркого дебюта в понятно каком сериале «Саша Белый», кажется поначалу совсем не отвечает роли нищенствующего пророка. И сложением не такой, и упитан сверх необходимого, и челом непомерно светел, и взором слишком ясен. Но спустя пару серий, Сергей Безруков, пребывая в кадре большей частью в неподвижной статике, пользуясь лишь великолепной колоратурой своих голосовых интонаций и выразительностью мимики, передаёт Иешуа Га-Ноцри просто сногсшибательно. А в паре с Понтием Пилатом, в исполнении Кирилла Лаврова, строго конечно же, не являющимся отражением печатного иудейского прокуратора, дарит приятный опыт проникновения симпатии в сторону тех персонажей, к которым в оригинале можно было чувствовать лёгкое и невесомое недоумение. Пожилой Лавров, в противовес булгаковскому средних лет кавалерийскому военачальнику, придаёт своему Пилату строгую, умудрённую внутреннюю силу и удивительную имперскую властность. Невероятно, как Безруков с Лавровым, находясь в самых сложных съёмочных условиях исключительно суровых крупных планов, смогли передать все эмоции и переживания своих Пилата и Иешуа. Право слово, подобное мастерство достойно исключительного уважения…

…с облегчением можно выразить искреннее восхищение портретной похожестью актёра Александра Галибина с книжным Мастером, в котором на протяжении всего текста угадывались черты самого автора Булгакова. Галибин дополнительно метаморфирует своего персонажа в чертах одновременно вымышленного Фауста и реального Гоголя. Мастер в его исполнении — размытый образ с исчезающими чертами. Внешне различимая душевная боль, причинённая одиночеством, самокопанием и самобичеванием, жестокой критикой и читательским непризнанием, позволяет Галибину синтезировать характер, боль и страдания которые зритель чувствует так, словно это близкий и родной человек. Его Мастер почти ничего не помнит о своей жизни до встречи со своей самой большой и самой главной, единственной любовью — Маргаритой. Словно до момента встречи и не жил по-настоящему…

…Маргарита же Анны Ковальчук настолько светла и чиста в своих намерениях и в своих чувствах трепетной любви, что за ней на экране всегда ощущается некий светлый ореол. Первый с её появлением эпизод, когда возлюбленная и спасительная муза Мастера является на порог тёмной подвальной каморки, приносит на экран вместе с ней поток тёплого и нежного солнечного света. Героиня Ковальчук, оказывается окружена сиянием, как некое прекраснейшее божество. Да в сущности она и является им для своего Мастера, единственным светлым лучом в его непростой жизни. Кроме того она воплощает в себе женскую смелость любить ещё и вопреки всем преградам и обстоятельствам. Маргарита привлекательна, дерзка, отчаянна и неостановима в своём стремлении воссоединиться с возлюбленным. История их взаимной и беззаветной любви демонстрирует нечистой силе, что и в этом мире обычных смертных есть самоотверженная, преданная и истинная любовь. Такой силы чувство, когда всякий любящий, самолично обязуется разделять хоть даже и самую нелёгкую участь своего возлюбленного…

…живой роман страстей и катастрофа с ненаигранными эмоциями…

…в центре первой умозрительной части советской ленты «Экипаж» 1979-ого режиссёра-постановщика Александра Митты — личный командный состав отдельно взятого аэрофлотовского авиалайнера Ту-154. У командира экипажа Андрея Тимченко (…Георгий Жжёнов…) в наличии серьёзный кризис в отношениях со взрослой дочерью. Бортинженер Игорь Скворцов (…Леонид Филатов…) пребывает в мучительном затруднении выбора между двумя одновременно обхаживаемыми им барышнями, одна из которых — молоденькая стюардесса рекомого совместного борта по прозванию Тамара (…Александра Яковлева…). А тяжело вернувшийся в «большую» авиацию из пилотов сельскохозяйственного вертолётного парка второй пилот Валентин Ненароков (…Анатолий Васильев…) и вовсе претерпевает душевные муки развода и почасовые, чётко лимитированные во времени, душещипательные и трогательные встречи с предельно малолетним сыном Аликом, которого мать и бывшая гражданка Ненарокова (…Ирина Акулова…) учит теперь после разрыва называть родного отца просто «дядей»…

…где-то на исходе первого часа повествование «Экипажа» лихо, но не вполне осязаемо, на уровне навеянных описанными выше мелодраматизмами бытовых чувств и жизненных страстей, заламывает крутой вираж и резко перевоплощается в апокалиптическую, ветхозаветных масштабов переиначенную катастрофичную притчу выживания, ближайшим понятийным ориентиром для которой может послужить разве только библейское сказание о Ноевом ковчеге. Камерная история настоящей жизни с любовью и ненавистью во мгновение ока сменяется мрачной катастрофой, когда в неопознанных декорациях центрально африканской страны, на самом краю ночной чернильной непроглядности Чёрного континента, четвёрка главных героев и полторы сотни рядовых пассажиров проваливаются во всамделишнюю преисподнюю заживо горящего поселения старателей-нефтяников. Твердь земная судорожно дрожит и раз за разом уходит из-под слабеющих от ужаса ног. По краям кадра из геенны огненной вырывается потоками смерть, несущая погибельную вулканическую магму навстречу местным папуасам. Каковые, в свою очередь, истово мечутся в совершеннейшей панике и десятками гибнут в состоянии полнейшей суеверной жути от происходящего наяву и во плоти дня судного гнева. Серебристый и стройный самолёт со стремительным и живым профилем остаётся в этом пространстве и времени ужасающей катастрофы единственным для всех спасительным пристанищем…

…несмотря на очень крепкую, советской актёрской школы игру, колоритных персонажей, ярко выписанные характеры, грамотные, взрослые диалоги, страстные поведенческие мизансцены и впечатляющие для своего времени визуальные эффекты, главным достоинством «Экипажа» становится безупречная и техничная атмосферная струна нервного напряжения, туго натянутой нитью проходящая по всей второй, катастрофной части ленты Александра Митты. Сцены не только развиваются предельно стремительно, но ещё и хронометрически выстроены попросту изящно и изумительно. Довольно протяжённые по времени, ситуации экранного напряжения удерживают зрителя устойчиво и непрерывно, плавно перетекая одна в другую без швов и стыков, заставляя буквально сжиматься внутренне от переживаний. Тщательная полировка всех отдельно взятых эпизодов, их скрупулёзная притирка и подгонка одного к другому позволяет вывести финальный монтаж на неимоверную высоту и добиться знакового уровня качества материала для первой в истории советского кинематографа ленты в жанре катастрофы…

…кроме того, впечатляющий уровень вовлечения в происходящее с обратной стороны киноплёнки, щедро сдобренный неуклонно навеваемыми особо ударными увертюрами «Экипажа» тревожно-сочувственными эмоциями, отодвигает все огрехи правдоподобности заданных ситуативных рамочных эксцессов даже не на второй план, но делает их попросту незаметными и решительно не важными. «Экипаж» — это положительно новый этап развития отечественного кинематографа тех лет, настоящий прыжок не через голову даже, а куда-то, простите, в стратосферу. Это тот самый редчайший случай, когда построенная не менее чем на половину из специальных эффектов и декораторских приёмов картина безусловно и наверняка стоит того, чтобы её посмотреть. Не испытывая совершенно никаких неудобств от её, ленты, преклонного возраста. Яркий пример того, что над истинными проявлениями культурно-демиургических творений вечность власти практически не имеет. А уж над густо приправленными высочайшего качества любовно-отношенческими новеллами — и того меньше…