Хван Гон. Отзывы на фильмы

Это всего вторая дорама в моей жизни, поэтому я не могу похвастать что разбираюсь в них или что-то понимаю, или что узнаю знакомые лица. И есть все-таки ощутимая разность в менталитетах между мной и корейцами. Взять хоть Хэ-Вон - первые несколько серий мне прям хотелось встряхнуть ее, она ж как вяленая вобла со своим покерфейсом. Но потом она вроде раскрепостилась и стала похожа на человека. Зато стало охота затряхнуть Ын-Соба, ибо нещадно тупить начал уже он! Или это и есть магия дорам? И создатели специально заставляют персонажей так себя вести, чтобы у нас пригорало? Но трюк удался)
Зато повадки остальных персонажей напомнили мне Болливуд 90-х - то же назойливое стремление влезть в чужие дела или подколоть собеседника в беседе непонятным непосвященному зрителю подколом.
Еще мне непонятно как это Хэ-Вон, приехавшая с одним чемоданчиком, по десять раз за серию переодевалась в новые пуховики, шапки, шарфы и свитера? Не, они симпатичные, но откуда столько шмотья взялось? А вообще ее манера одеваться в деревне это нечто.
И погода - то сугробы по колено, то через пять минут сухо и тепло. Ну так не бывает.
А в остальном милота и позитив конечно, кроме страдашек мамы Хэ-Вон и ее сестры. Ну ладно, драматизма тоже должна быть своя ложка, иначе вообще было бы пресновато. Ну приехала в свою родную деревню на зимовку, что тут интригующего. А оказалось, что у каждого по скелету в шкафу и сложное прошлое)

Постдепрессивное кино одного из ведущих южнокорейских режиссеров современности Ким Ки Дука очерчено маркерами христианских мотивов искупления и всепрощения, страстей человеческих и мучений нечеловеческих, причём на смену ранним поэтическим и гиперреалистическим авторским кинотекстам, в которых боль-любовь-вечность были неделимым целым, произрос кровавый плод пессимистических метафильмов «Пьета», «Мёбиус» и «Один на один», в последнем из которых нынешняя авторская эстетика агрессии/трансгрессии достигла своего пика. Взяв на вооружение трендовую тему мести в рамках многочисленных южнокорейских виджиланте и гиньолей нулевых, а оттого так или иначе повторяясь за другими, не менее мастеровитыми, и рефренизируя самого себя, Ким Ки Дук в «Один на один» бережно выстраивает актуальную и жизнеспособную за счёт своей тотальной универсальности социальную вертикаль строго по Гегелю.

Между тем, внятный социальный месседж от Ким Ки Дука — редкость чрезвычайная, даром что «Саматирянка» 2004 года слишком уж стремилась показательно зафиксировать проблему детской проституции, южнокорейских сонечек мармеладовых и отцов и детей. Спустя десять лет в «Один на один» режиссёр фрустрирует извечное противостояние власть имущих и народа неимущего; если избавить фильм от присущей ему мистической рефлексии, то все события в нем с лёгкостью проецируются и на наше с Вами невыносимое бытие, причём в отличии от, допустим, Андрея Звягинцева, поздний кинематограф Ким Ки Дука не лощен, не эстетичен. Драматургические коллизии «Один на один» — это сама плоть человеческого падения ниц, со всеми этими метаниями, сомнениями, раскаяниями, реализованная в духе кровавейшего ревенджа и буйномясистого реванша за все содеянное. С какой-то даже жутковатой, пронизывающей лёгкостью режиссёр выносит приговоры, созидает кошмары невыносимых страданий, рисуя портреты палачей и казнённых безо всякой малозначительной патетики. В конце концов, убийцы и их судьи оказываются равными друг другу; но только что первых, что вторых рассудит лишь Бог, ибо так тонка грань между правосудием и бессмысленной природой мести, между фанатичной верой в своё право на силу и просто верой в то что неизбежно воздастся. Впрочем, искусный реализм в картине соседствует с весьма прямолинейными христианскими мотивами, делающими на выходе «Один на один» эдакой вариацией финчеровского «Семь».

Но вместе с тем новый фильм южнокорейского кудесника крови является притчей, настоянной на религиозных дрожжах, учитывая сколь сильно Ким Ки Дук, не утруждаясь всамделишной завуалированностью, педалирует очевидную символику семёрки. Семь антагонистов, семь протагонистов, семь праведников и семь грешников, «Каин отмщен семь раз», семь ангелов и семь бесов, чуть ли не семь раз отмерь и один отрежь — и герои, каждый раз встречаясь один на один с виновником ужасного детоубийства, этого чаянного преступления против невинности, режут, ломают, калечат, уничтожают тех, для кого жизнь человека ничто, а раскаяние и искупление невозможно просто так. Не в природе и породе самих мучителей каяться за то в чем грешны. Однако Ким Ки Дук противопоставляет этих жалких, мямлящих в своё оправдание все что угодно, ничтожных и лишенных всяких регалий их судей и палачей, которые самовольно пошли на эту Голгофу, дабы не допустить, дабы предотвратить новые преступления. При этом режиссер прибегает к тотальной метафоричности, лишив мстителей и имен, и даже настоящих лиц — они лишь тени, бесплотные духи, что в час теней в лесу теней плетут тенета мести. И порой их жалостливость, их совестливость спасает этих никчемных «людей приказа» от ещё более худшей участи: бумеранг насилия имеет привычку возвращаться, а кровавые реки никогда не будут источником очищения. Но, пожалуй, не сегодня, не сейчас…

Любая история найдет своего зрителя, как эта нашла меня. Кому-то она покажется унылой и очень медленной, кому-то не хватит драмы и чувств - я же нахожу ее чудесной. Теплая и душевная история об одиноких людях, о семье, дружбе и любви.

История любви двух одиночек, неидеальная, ведь у обоих свои странные тараканы, которые мешают им быть счастливыми. История двух сестер, полная драмы и трагедии. История родителей: и родных, которые как чужие и чужих, которые ближе и роднее, чем можно было от них ожидать. История маленького городка, в котором есть и сплетни и ссоры и, как всегда в таких городках - все про всех всё знают, но когда приходит беда они всегда приходят на помощь, а когда надо помогут устроить праздник/ярмарку, не пожалев ни сил ни времени.

И посреди всего - книжный магазинчик Ын Сопа, в котором собирается книжный клуб, состоящий из поразительно разных людей. Они собираются на посиделки клуба, бросая все дела и читают друг другу стихи, рассказывают сказки или истории, согреваясь общением и теплом. А дедушка самого юного члена клуба, обязательно что-нибудь приготовит, будь то пирожки или жареные мандарины.

Хан Чжи Юна увольняют из туристического агентства, поэтому он решил открыть свое агентство по поиску первой любви, куда приходит Со Чжи Ву с отцом. Папенька беспокоится, что годы идут, а дочь отказывает всем женихам, потому что не может забыть курортный роман. Хотя сама героиня вроде как и не особо хочет искать того парня, с которым познакомилась в Индии. А дальше всё по шаблону: общее дело сближает, таинственный парень находится, любовный треугольник непременно разрешится в аэропорту и т. п. Короче, набор сопливо-слюнявых штампов. Заметно, что снимала женская рука.

Сюжет фильма до того сладкий, что можно заработать кариес глаз. Речь идет о первой любви и о настоящей судьбе. Но это подано в такой примитивной и наигранной форме, как будто снимали для маленьких детей. Персонажи вроде бы взрослые, но инфантильные до невозможности. Я не люблю откровенное кривлянье. Нелепые ужимки главных героев очень сильно раздражали. Я бы еще смирился, если бы это была только их особенность, но тут все герои придурковатые. Взять в пример хотя бы отца, который скачет с кольцом в руках, как ненормальный. И этот паяц носит военную форму?! Если я еще могу закрыть один глаз на банальность сюжета, то бездарную актерскую игру простить не могу. Это испортило весь фильм.