Отзывы на фильмы Джули Иглтон без оценки

Каждый из нас хотя бы пару раз в жизни точно хотел рассказать свой сон другому человеку — сон с подробностями, красками, событиями во всей деталях. Но так уж получается, что после пробуждения мы чаще всего забываем свой сон и даже не можем вспомнить, что именно с нами внутри сна происходило. Возможно ли…?

[О Кристофере Нолане]

Невозможное возможно, и мы теперь точно знаем, что Кристофер Нолан эту истину явно знает. Гений Кристофера Нолана уже в том, что этот человек способен в очередной раз собрать под своим флагом кинозвезд высшего порядка и дать каждому из них роль, которая будет сыграна на все 100%.

Как сказал в одном из своих интервью Квентин Тарантино, Голливуд сейчас практически обречен, потому что люди разучились рассказывать истории. Нолан делает именно то, чего сейчас лишен Голливуд. Он рассказывает истории. Истории о людях, об их свойствах, качества, чертах. Используя при этом любой повествовательный антураж, и главным образом задействуя всё свое мастерство, а также наследие мировой антропологической мысли. Например, в Memento главный герой — «Память», а в Темном Рыцаре — «Душа», которой является Харви Дент, при наличии светлой части души (Бэтмена) и темной (Джокера).

«Начало» посвящено Желаниям, Воспоминаниям, Страхам и Любви, воплощенных в Человеке.

[О «Начале»]

«Начало» — можно говорить прямо — на настоящий момент квинтэссенция творчества режиссера, включил в себя видение мира предыдущих произведений Нолана-художника, прибавил веса бэтменовского Нолана-мыслителя и Нолана-конструктора, и в творчестве выразил новую грань режиссера, которую можно определить как многомерный Нолан-Загадочник. (в преддверии третьей части приключений человека в маске с острыми ушами это ценно)

Начало — это фильм-вопрос. Вы много помните полнометражных фильмов, которые вызывали бы такое количество вопросов «почему» после просмотра? Здесь этот вопрос случается чуть ли не каждые две минуты. Интересны любые малозначительные детали фильма, вроде тотемов каждого из героев, с помощью которых они могут отделить реальность от сна. Интересны любые поступки. Интересно отношение героев друг к другу внутри снов. Интересны конфликты, которые помогают героям действовать так или иначе. Интересны законы, по которым работает внутренняя вселенная сновидений. Интересны антуражи снов, в которые вся команда попадает, сны, которые выражают особенности каждого из людей.

Подкованный кинозритель увидит в «Начале» и двойное, и тройное дно, которое может быть как угодно глубоко. И это категорически важно.

В фильме необычно всё. Начиная с того, что это история, вырванная из контекста — последний раз подобное было видено в «Потерянной комнате». Мир, который существует по собственным правилам, в котором есть люди с необычными свойствами.

Второе — музыка Ханса Циммера, саундтрек (что очень важно) не заметен во время просмотра, но вместе с тем наполняет его палитрой чувств и красок, отлично уравновешивая сероватую картинку повествования.

Третье — многомерность повествования, внутри каждого из миров которого герои, а точнее — даже Качества, должны добиться определенной цели.

Четвертое — интересен элемент неожиданности, когда не знаешь, что может произойти в следующий момент, а главное — почему именно может.

Пятое — эмоциональный окрас фильма — обычно в снах преобладают цвета спокойных тонов — и в фильме именно так и происходит, оставляя цвета только самым важным деталям, выражающим настоящие эмоции.

Интересна словесная игра. Например, Ариадна и понятие «Нить Ариадны». Или, например, если обычно говорят «провалиться в сон», то здесь само по себе выражение «провалиться из сна», а именно падением герои выходят из сна, намекает на то, что именно является реальностью, а не сном.

Фильм, если его вообще можно с чем-то сравнить, лично для меня включает в себя такие понятия, как: внутренняя мифология LOST + цветовая наполнение фильма «Ронин» + философичность «Матрицы», и все это — в рассказе длиной всего лишь 2,5 часа. Которых, как оказывается после фильма, хочется больше. Много и много больше. Всей этой вселенной, этих персонажей, их жизни, их мыслей, их снов.

Об актерской игре и говорить ничего не хочу — в фильмах Нолана это всегда самая сильная составляющая, даже если имеют место быть персонажи третьего и четвертого уровня значимости — в «Начале» категорически великолепны мятущийся Кобб Леонардо ДиКаприо, строгий, уверенный и точный Артур Джозефа Гордона-Левитта, чувственная, совсем реальная Мэл Мэрион Котийяр.

[О снах]

Тема снов в творчестве Кристофера Нолана появляется уже, наверное, в третий раз — первый раз это было отрывочное восприятие мира в «Memento», а второй, конечно — в «Бессоннице» с Аль Пачино.

В этот раз даже сказать трудно, что именно мы видим в «Начале». Это настоящая жизнь или это сон? Как глубока кроличья нора, в которую проваливаются герои? Герои — персонажи играющие свои роли, или всё, что мы видим, происходит в мозгу одного и того же человека, персонажи сна которого выражают его чувства и намекают на обстоятельства его собственной жизни?

Кристофер Нолан наступает на ахиллесову пяту интереса к сновидениям. Ибо никто ещё не снимал о снах ТАК. Берем дедушку Фрейда, добавляем к нему значительную порцию Карлоса Кастанеды и его практики по развитию осознанных сновидений, обильно посыпаем избалованными LOSTом мозгошуруповертными ощущениями кинолюбителей — и это только начало!

Ответ на вопрос заданный в начале рецензии — как много вы знаете людей, которые способны рассказать красочный, многообразный, детальный сон длинной в какое угодно количество лет? Кристофер Нолан это сделал. Сделал. Рассказал собственный сон, выживший в нём после стольких лет. Не зря, ох не зря ДиКаприо визуально так похож на самого Нолана.

«Начало» — (если считать правильно, 2010 год — последний в XX веке) — триумфальное завершение киновека, дающее Начало такому огромному, многообразному будущему века XXI-го.

P.S. Если бы была премия за «стремление зрителей прожечь экран взглядом», то всем понятно, какая именно сцена этот приз получила бы.

PPS. Некоторое время назад я говорил, что нет режиссера, который смог бы воплотить на экране бескрайний многопараллельный мир «Хроник Амбера» Роджера Желязны. Теперь я уже не так уверен в собственных словах.

PPPS. Как-то даже символично, что некоторые идеи появляются в одно и то же время, витают в воздухе. В дополнение, но в самостоятельном выражении можно смело рекомендовать книгу Питера Уоттса «Ложная слепота» и фильм Апитчатпонга Вирасетакуна «Дядюшка Бунми, которые помнит свои прошлые жизни».

Отлично, Кристофер Нолан. Смелая, основательная, убедительная заявка на позицию современного режиссера N 1.

…ироничная, милая и бесконечно прекрасная любовная сказка для совсем уже взрослых…

…в построчном пересказе всё изложенное немножко ниже звучит для постороннего или вовсе не знакомого с подотчётным похлеще иного лихорадочно-высокотемпературного помутнения рассудка. Из тех, что сопровождают по обыкновению лучших представителей вирусно-заразных недомоганий всё больше финально-летального характера. Произошедших родом из каких-нибудь развитых африканских демократий либертарианского толка. Навроде Бонго-Бонго, Либерии, Республики Чад или, допустим, Центральной Намбии. Судите, впрочем, сами…

…ведь на самом деле, где-то там, за крошечной деревенькой с забавным и говорящим названием Застенье, которая совсем близко и чуть ли не рядом, рукой буквально подать, от британского Ипсвича (…да-да, совершенно согласен, именно того, что и ныне располагается в славном графстве Саффолк…), сложена из древних камней длинная, во всё зеленящееся весенней луговой травой поле, таинственная Стена. За которой — только никому и ни за что не предавайте, даже и в шутку! — раскинулся волшебный и невероятный Стормхолд. Королевство коварных монархов, злонамеренных колдуний, магии и единорогов, безжалостных принцев и принцев же давно усопших, но так и не обретших покоя в посмертии. Вынужденных теперь вечно обретаться в обличье бесплотных духов. А ещё Стормхолд полнится, естественно, зачарованными принцессами, ожившими звёздами, колдовскими зельями, магическими лавками, сермяжными воздушными пиратами, примерами настоящего благородства, невероятными подвигами героическими, романтическими началами и счастливыми окончаниями. Да что там, всего не под силу пересчитать и не упомнить, чем богат этот дивный край чудес! Да и в здешнем формате короткого очерка критического не перечислить. Сказать с уверенность можно только одно — если и есть где-то всамделишная Волшебная Страна вековечная, то она непременно в Стормхолде...

…именно туда, в царство загадок и приключений как-то раз и отправляется молодой и разудалый застенский паренёк по прозванию Тристан (…Чарли Кокс…). Юноша, по молодости лет и пылкости страстей, завидев темнотой вечерней падающую звезду, обещался непременно своей избраннице Виктории (…Сиенна Миллер…) хотя бы и малую частичку этого упавшего ночного светила достать. На деле же и впоследствии упавшая звёздочка оборачивается неописуемой милахой по имени Ивейн (…абсолютно чарующая Клэр Дэйнс…), да такой, что не влюбится в неё попросту нет никаких человеческих сил. И уже спустя каких-нибудь пару-тройку недлинных раскадровок повествование набирает таких приключенческих оборотов, что только, как говорится, остаётся с восхищением наблюдать и крепче держаться за предоставленные создателями поручни. Тристан немедленно желает привести её умилительно-обворожительную звездоносность рекомой выше наречённой Виктории. Местный ведьмин анклав во главе с колдуньей Ламией (…Мишель Пфайффер…) также желает получить для себя если не всю красотку Ивейн, то хотя бы отобедать её девичьим сердечком, вернув тем самым себе утраченную за столетия зловредных козней молодость. Да и безжалостные братоубийственные королевские принцы-отпрыски, попеременно сокращающие собственное поголовье с изначальных семи претендентов на монарший трон до абсолютного нуля к финалу, тоже не прочь заполучить власть, коию предоставляет обладание настоящей звездой с небосвода…

…как можно было на этапе подготовки к экранизации заподозрить в сценаристе и режиссёре сугубо криминальных лент нашего времени Мэттью Воне талантливейшего умницу, фантазийного творца безупречных волшебных миров и автора идеальной романтической сказки для взрослых — ума не приложить. Перед нами на киноэкране действительно переложенная на плёнку восхитительнейшая «Звёздная пыль» удалого буквоведа Нила Геймана. Что правда, из коротеньких, хотя и очень милых сердцу, уму и глазу сотни иллюстрированных печатных страниц, Вон ухитрился сотворить искромётную и наповал врезающуюся в сердце двухчасовую историю невероятных приключений и истинно-прекрасных чувств. Не расчувствоваться в процессе отсмотра «Звёздной пыли» нет никакой возможности. Трезво оценивать данный полноразмерный шедевр тоже нельзя никак. Глаза по заключению и задолго до него застилает розовый туман искреннего щенячьего восторга. На кончиках рецензентских пальцев, задорно и беззлобно ухмыляясь пляшут бесчисленные огоньки драматических хвалебных эпитетов и восхищённых прилагательных в совершенной форме…

…это волшебная, фантастическая магия. Истинное и тёплое приворотное колдовское зелье. Лишь единожды испив которое, перестаешь быть собой прежним. На устах блуждает счастливое осознание влюблённой улыбчивости, голова заполнятся полчищами безобразничающих разноцветно-ярких бабочек. А в сцене, где прекрасная звёздная принцесса признаётся в любви к заколдованному хомячку хочется хохотать, плакать от счастья и стоя сорваться в бесконечные, до мозолей на ладошках овации. Да и оторваться от по-ребячески и с явным наслаждением и даже упоением хулиганящего под оркестровый канкан Роберта ДеНиро, выступающего здесь в амплуа не вполне традиционного начальника воздухоплавающих пиратов-контрабандистов, не получается до самых финальных титров…

…«Звёздная пыль» идеальна в своей уютной и милой неидеальности, совсем как белокурая прелестница Ивейн. Она переполнена незримыми флюидами, сиюминутными очаровательными двусмысленностями, бесчисленными оммажами и неисчислимыми аллюзиями. Вся лента — сплошная взаимность, искренняя любовь и сказочно-реальная вовлечённость. Объяснить феномен ленты невозможно. Его, как и истинное чувство, можно только понять ощущением. Ведь настоящая магия — это волшебство ответной любви. Той самой, которую невозможно выдумать, в неё можно только, крепко зажмурившись до ярких мурашек в глазах поверить. А разомкнув после этого веки — долго счастливо молчать, глядя в ночные упоительные небеса. Потому как где-то там, в бесконечной космогонии вселенского создания, именно тебя ждёт твоя и только твоя особенная и заветная звёздочка. Иначе ведь и не случалось никогда, да и впредь быть не сможет…

…захватывающие приключения королевской артикуляции…

…после того, как умирает монарх всея Соединённого Королевства Великобритании и Северной Ирландии Георг V, в очереди престолонаследия обнаруживается занятный казус. Царский трон должен занять старший сын — Эдвард. Но он, как выясняется, занимается организацией своей личной жизни и бесконечно влюблён в дважды замужнюю гражданку США Бесси Симпсон. Каковая для принца оказывается важнее не только процесса управления королевством, а и самого всевельможнейшего титула. Падающее британское знамя вынужден подхватывать младший брат Альберт. Остро страдающий от чудовищного заикания и крайней в себе степени неуверенности. На помощь будущему королю приходит любимая женщина. Специалист по борьбе с недугом заикания сменяется новым эскулапом, но результатов в деле победы над досадным недомоганием достичь так и не удаётся. Спасение правителя-заики неожиданной случайностью возлагается на плечи внезапно подвернувшегося стареющего австралийца Лайонела Джорджа Лога, логопеда-самоучки…

…«доктор» Лог лечит больного по методике, которую назвать нельзя не только стандартной, но и сколь-нибудь вменяемой. Кроме того, Лайонел по приятельски кличет будущего Георга Шестого «Берти» и наставляет его во всех без исключениях сферах жизни. Со временем лечение, пройдя сквозь множество шероховатостей и притирок, оборачивается подлинной и искренней дружбой. Альберт займёт британский престол, а Лог удостоится чести вступить за все заслуги перед короной в Королевский Викторианский орден…

…Колин Фёрт, играющий в «Короле…» английского самодержца, не боится выставлять своего персонажа в унизительном свете и компилировать в эту сторону киноэкрана совсем уже какие-то не свойственные самцам чувственные трепетания. Здесь он может, например, внезапно упасть на колени, неожиданно грохнуться на пол, с упоением начать кататься по коврам. Может хныкать, кривляться, истерить, плакать и ругаться, простите, матом. И вообще — по всякому терять лицо. Большую часть хронометража присутствуя на экране с таким видом, словно он вот прямо сейчас станет в голос рыдать от отчаяния. Ну, или просто сомлеет от невероятных психических страданий. Но вследствие наличия у создателей «Короля…» гениальных поистине умений, эффект, в отличие от большинства лент раздражающих жалостливые зрительские рецепторы, концентрируется с разительно противоположным суммарным воздействием. У тандема актёра Фёрта с режиссёром Томом Хупером получается практически невероятное. Не только не скатиться в очередной толерантный, избитый и модный нынче банальный сострадательный киноразвод по сочувствию нетрадиционным уродам, неформальным вырожденцам и прочим «социально незащищённым меньшинствам». А натурально с первой трети картины вызвать здоровый интерес, искреннее участие и живое любопытство к несчастному и незадачливому, но доброму, ответственному и — как выяснилось — наделённому несгибаемой силой воли государю…

…центральная метаморфоза смыслов и эмоций картины Тома Хупера показывает двойную трансформацию сознания Альберта. Это преобразование предстоящего неуверенного в своих силах и возможностях короля в отчаявшегося, запуганного, заикающегося ребёнка. И обратно — в одержавшего победу над своими внутренними демонами и упрёками самодержца, твёрдо, официозно и немного самоуверенно и победоносно машущего с дворцового балкона своим подданным. Потому как в любой, даже самый тёмный час, найдутся те, кто запросто встанет рядом, подставит плечо и всегда поможет совладать с любыми бедами и худшими невзгодами. Не взирая ни на что и не требуя ничего взамен. И для этого, для того, чтобы их таких отыскать, каждому из нас нужно самую малость — просто очень внимательно оглядеться. Поверьте, ваши взгляды обязательно встретятся. Иначе быть просто напросто не должно. Да и не бывает, на самом-то деле. Ведь все мы, кто глубже внутри, а кто и совсем практически снаружи — тёплые люди. Каждый, наверняка и скорее всего — солнечный идеалист. И почти все в любом возрасте верят в сказки, где всё кончается хорошо. А может и не кончается вовсе. Ведь любое окончание — прежде всего новое начало…