Panfilov, Yevgeni. Отзывы на фильмы

Опергеймер

Оценка 7 из 10

Есть категория режиссеров, которые всегда привлекают внимание своими работами и не боятся рисковать именем и репутацией. Новейшая работа Павла Лунгина «Дама Пик» размещается на внушительной дистанции от таких громких работ режиссера как нашумевшие «Остров» и «Царь». Фильм представляется постмодернистским парафразом Пушкина и Чайковского с переносом классических тем в новые интерьеры современной Москвы и созданием хорошо визуализированного китча. Тема игры, тема привнесения новой жизни и нового дыхания в консервативное оперное искусство, желание добавить еще большей мистики в опорный оригинал — «Пиковую даму» — и, самое главное, пустить главного героя роковым путем Германна — основные векторы ленты. Жизнь в опере и/или опера в жизни — две колеи, по которым движется развитие «Дамы Пик» с переменным успехом в качестве околобогемно-криминального триллера.

Четырехугольник из главных героев — Андрея (Иван Янковский), Софьи Майер (Ксения Раппопорт), ее племянницы (Мария Курденевич) и какого-то вынурнывшего из прошлого десятилетия полукриминального олигарха (Игорь Миркурбанов) — по определению не является жесткой фигурой и не создает прочного каркаса для сценария. Актеры разной степени мастерства, они в фильме Лунгина так и не образовали ничего даже отдаленно похожего на слаженный ансамбль. Мощь и потенциал нечасто снимающегося Миркурбанова сводятся к коротким фразам усталого Мефистофеля, обитающего в пошлом псевдоантичном доме и с ленивой иронией наблюдающего за жизнью в собственном казино. Героиня Марии Курденевич, оперная Лиза по сюжету, в «Даме Пик» так и осталась актрисой ожившей декорации, поющей, сюжетно необходимой и без явно выраженного предназначения. Ксения Раппопорт — явный экстремум актерского состава ленты, сводящая в итоге на себя все внимание, представляет оперную диву в широкой гамме накрывающего ее порока и, тем не менее, холодно и четко идущая по головам ради обновленного оперного контента «Пиковой дамы», который она представляет. Главное мужское начало фильма — Иван Янковский — таковым является только номинально и старается стряхнуть нафталин с образа юного героя-любовника как будто пришедшего из немого кино, которому не хватает трагичности и безумия будущего оперного гения.

Лунгин в «Даме Пик» с успехом воплощает историю эдипова комплекса Андрея к своей матери в искусстве госпоже Майер, превращая его в триллер. Начиная от чудесного спасения из ледяной полыньи в отроческом возрасте и обретения предназначенного судьбой голоса и заканчивая предсказуемым, кажущимся любовным, треугольником, по-матерински заботливо выстраиваемым Софьей. Убедительность Валерия Печейкина, работавшего над сценарием к фильму, очевидна. Для Андрея дива-режиссер становится и эмоциональным манипулятором, и любовницей, и тем странным фатумом, который подсказывает и подталкивает Андрея на полное вживание в роль Германна. Слишком многого Мейер ждет от этой постановки, слишком много заложено в хрестоматийном «тройка-семерка-туз», слишком движет ей желание успеха ее «Пиковой дамы» и не важно, сколько раз он повторится.

При всей театральности и гипертрофированной предсказуемости волшебного голоса Андрея (ну чем не Карузо, однако), разбивающего силой голоса лампочки и саму Луну, и сакральности холодного расчета Софьи как режиссеру Лунгину не удается сделать в «Даме Пик» главного — четко расставить акценты на действующих лицах и выделить кого-то, на чьей стороне будет зритель сердцем. Того, кому можно простить и одержимость любимой собой с восковыми куклами и коллекционным Роллс-Ройсом, и увлеченность собственной значимостью и самопальными армянскими коньяками. Все хорошие идеи «Черных лебедей» и «Неоновых демонов» витают в воздухе и быстро материализуются на экране. Не совсем успевает за этим маэстро Лунгин и выдает наспех переосмысленную историю Пушкина. Вполне считываемая «Дама Пик» как отсыревший порох — с дымом и бутафорией и почти совсем без огня.

Для него необходимым и достаточным доказательством существования Бога была музыка

Курт Воннегут

Слабая часть фильма - почти полное отсутствие сюжета.
Бессюжетица, доходящая до нестыковок. То есть если бы не было откровенных ошибок, можно было бы списать все на глубокомысленную недосказанность, но...
Вот, к примеру, главный герой в середине говорит, что никогда не смотрел на покойников, избегал похорон, кроме похорон отца. А за некоторое время до этого "когда была жива жена...". И как же он избегал похорон жены?

Но все побеждает Музыка. Красивая, захватывающая дух Музыка, одинаково хорошо ложащаяся и на аэропортовую сутолоку Домодедово и на виды Иерусалима, и на зарисовки из жизни героев - все украшающая, все пронизывающая, все утверждающая.

Пусть сценарий писался в спешке, в самолете, по пути в Иерусалим (не утверждаю, а фантазирую). Все равно это Лунгин, это Музыка...
Наверное, в нашей жизни (над нею или в глубине ее, в сердцевине) все время звучит какая-то мелодия, но мы ее не слышим... лишь слегка угадываем иногда в моменты наивысшего внутреннего напряжения, в моменты самой нежной радости или глубокой скорби. И фильм, все-таки стоит того, чтобы смотреть. Какими бы странными до абсурдности не казались происходящие на экране события они слишком похожи на жизнь. Похожи именно странностью, абсурдностью показываемых ситуаций. Судьбы рушатся. В этом суд и милость - в этом же. Но как же редко мы слышим. Слышим ПО-НАСТОЯЩЕМУ... Вот и остается жаждущим искать слабеющие отзвуки в искусстве - в книгах, в кинематографе, в музыке...

Ничего не буду говорить о достоверности, это к историкам. Историю не по фильмам изучают, они все мало похожи на реальность. Но можно быть интереснее реальности, а можно - так, как здесь.
Фильм решил показать бессмысленность афганской войны, трагедии и для СССР, и для Афгана. Опять же, об идее можно спорить, но она имеет право на существование. Ее можно было показать талантливо. А показали какое-то реалити-шоу. Не в смысле, что достоверное. В смысле, выглядит, как смонтированные сцены "пару дней из жизни солдат". Без общего сюжета, без внятной связи между событиями, без развития персонажей. Серьезно, от начала до конца фильма хоть как-то изменился один персонаж. Усе!
Я не возмущаюсь тем, как показали нашу армию, я верю, что война не делает людей святыми. Хотя есть пару сцен, которые вот вообще не из этой вселенной, как бы там к войне ни относиться. Есть момент, когда пара... даже не знаю... полковых клоунов? Ну или просто дибилов. Вообщем парочка истерит над взрованным манекеном, как будто это еще живой товарищ. Рожи при этом настолько серьезные, что не понятно, они шутят или реально свихнулись. Судя по реакции остальных, это шутка. Вот вам когда-нибудь хотелось для прикола пореветь над бревном, как будто это ваша умершая жена? Вы знаете людей, которые сочли бы это смешным?? Не верю, что такой цирк устроят военные, которые видели смерть хрен знает скольких настоящих товарищей и сами могут в любой момент к ним присоединиться.
Можно снимать и максимально анти-героичные фильмы. Но фильм должен быть фильмом, а не скукой на экране, иначе вообще никакие идеи не работают. Имхо, в данном случае даже смысла нет спорить, было так или нет, оскорбляет ли это кино чью-то память. Потому что это кино вылетит из памяти 100% зрителей. А окончательно фильм добит своей рекламной кампанией.
"Братством" его, наверное, конкуренты назвали или люди, которые вообще его не видели. Трейлер шел под лозунгом "своих не бросаем", обещал сюжет про освобождение пленного летчика. Понятно, что зрители ждут историю о преданности и героизме, пусть даже на бессмысленной войне. Нате вам дулю.
Для начала, пленник - сын большой шишки, его ищут поэтому, а не потому что "не бросаем". Своих, по фильму, как раз бросили и разбомбили. Пленника за весь фильм показывают минут так 7, первый час о нем едва вспоминают. Нет никаких его друзей, сослуживцев, он пофиг всем, кроме отца. Летчика вроде как показали положительно, им, если не восхищаешься, то хотя бы уважаешь. Нате вам вторую дулю: он нелепо погибает в день освобождения. Выживает трус, мошенник, практически предатель.