Milne, Gareth. Отзывы на фильмы

Думала, что фильм произведет на меня бОльшее впечатление. Но, видимо, сказалось, что тема не нова. Уже видела Филомену. Однако это не самая главная причина. Восприятие фильма находится в прямой зависимости от отношения к религии, к религиозным обществу. А оно у меня злобно-ироничное. Что плохо влияет на способности к сочувствию. Да, девушек жалко, но никак не отделаться от мысли, что это закономерное воздаяние всему обществу за противоестественную идею греха, созданную христианством. Монашкам, что ли, хорошо? Больные тюремщицы-садистки, половина из которых пришли к богу тем же путем, что и их подопечные. Где у них там бог, в каких печёнках? Священников всех (наверняка) имели старшие товарищи в пору взросления. Матери девиц, похожие на сушеных рыб, законопаченные в своих страхах и молитвах, в невозможности проявить человеческие чувства. Бешеные отцы, осознающие каждую минуту, что семья их опозорена навсегда и как они теперь в пабе кружку пропустить смогут, подавятся под сочувствующими взглядами. Тысячи усыновленных детей, либо счастливых в неведении своём, либо с малолетства попрекаемые куском хлеба и дурной кровью. Последних наверняка больше, человеческое-то в человеке преобладает, рано или поздно говно вываливается. Одним словом, жалко всех. И каждому хочется сделать клизму от религиозного дурмана.
Помнится, после просмотра Воды, напрочь забыв о Филомене, я с тоской размышляла, да как же, батюшки мои, вот это всё возможно, что за извращенная больная фантазия породила такие кошмарные традиции?! Вот мы-то, мы, европейцы, либеральцы, свободожуи, уж мы-то никак до такого бы не додумались, хоть и было дело, некоторых посжигали, повытерли с лица земли, так то когда было, уж 60 лет назад, по крайней мере, в промышленных масштабах. А магдалинки меня вдруг развернули на 180 градусов. Пусть не на 180, на 45, но угол острый. Я поняла, что для меня христианство всегда было и будет виновно больше всех остальных, ибо идеи его противоестественные. В отличии от тех же индийских традиций. Страшных и жестоких, но у них там в этих вдовах какая-то дурная энергия течет, что-то биологически-энергетически-животное происходит, через живот и анус они свои ужасы культивируют. А христиане свой грех и ад придумали головой. И почему-то мне кажется, что с головы больше спрос, чем с жопы.
В этом фильме показали и осудили практику прижизненного снятия греха с виновных и виновных потенциально, но, например, забыли рассказать, что в Ирландии до сих пор существует запрет на искусственную стимуляцию родов, я даже не про аборты, заметьте. Так что я не вижу прозрения. Мракобесие продолжается. Хотя контрастность слегка смягчили.

А есть ли Бог?

Бог создал женщину из ребра мужчины, чтобы она всегда была рядом. Жаль, что некоторые понимают эту заповедь Божью превратно. Рядом - это не за глухим забором в качестве рабыни.
Мария Магдалина действительно была блудницей, т.е. торговала собой. А что сделали героини фильма, чтобы заслужить унизительное "шлюха" вослед? Да, может быть, Роза и виновата, родив ребенка вне брака, но, на мой взгляд, отказавшись от ребенка, она согрешила бы еще сильнее, а девочка хотела его воспитывать. В чем виновата изнасилованная? В чем виновата сирота? Неужели по замыслу Божьему женщина должна быть уродлива, чтобы ни у кого не возникло искушения?
Уж кто виноват, так это родители, которые хватило праведности, но не хватило мозгов отказаться от собственных детей. Кто теперь принесет кружку воды на смертном одре? Уж точно не сестры Магдалины. Вот кому грехи до конца жизни замаливать. О монахинях вообще молчу. У девочек хотя бы человечность есть, а этих "сестер" даже людьми называть не хочется.
Это страшная правда, о которой не знали, а многие не знают до сих пор. А сколько подобных приютов под другими именами все еще существуют по всему миру...
Фильм нужно посмотреть, чтобы не повторить чужие ошибки.
Оценка 9/10.

О, мне кажется, что бОльшей чуши я не смотрела никогда. Совершенно не понравилось, типичный американский фильмец с дурацким юмором, который мне не понятен (точнее, я просто отказываюсь его понимать в той связи, в которой его преподносят обычно) и, скажу более, местами отвратителен.
Начало было интересным - начиная с заставки с "гробом на колесиках". Потом перепутали покойников - затравка для понимания того, что ну вот сейчас все пойдет не так. Да, все пошло совсем не так, однако не весело и не грустно, а как-то очень странно.
Нет, что смешного в сюжете, я искренне не понимаю. Линия с наркотиками - ну окей, ну один раз забавно (хотя актер мне не понравился), ну второй раз "Упс", но на третий уже перебор. Странный парень-параноик, метался там, метался, чо метался - не понятно. Вдова, которой как-будто все по барабану, понятно, жизнь продолжается, но блин. Не верю я, что так провожают мужа, без которого теперь не знают, что делать. И два брата, каждый из которых живет своей жизнью, один - звезда, второй-неудачник. Здесь проскочила минутка адекватности, их спор привел хоть к чему-то. И еще - финальная речь все-таки была хороша, как ни крути.
А из актеров порадовал только Грейвз. Хорош, чертяга, хорош и убедителен. Все остальные как-то совсем не впечатлили.

Ирландия, 1964 год. Троих девушек привозят в приют Магдалины – место, давным-давно призванное перевоспитывать падших женщин, давать им кров, работу в виде стирки. Только вот что значит «падшая женщина»? Среди троих героинь нет ни одной проститутки. По нашим меркам они вполне обычные, порядочные девушки, но по меркам Ирландии шестидесятых… Маргарет была изнасилована на свадьбе сестры собственным кузеном и доверчиво пожаловалась на него. Отец, выслушав священника, однажды разбудил её на рассвете и увёз из дома навсегда. Поинтересовался, что происходит, только брат Маргарет. Бернадетта, семнадцатилетняя девушка, воспитывалась в сиротском приюте; её яркая красота привлекала к воротам учреждения весёлых, грубоватых парней, и девушка весело с ними заигрывала. Руководство приюта от греха подальше решило отправить её в прачечную Магдалины. А Роза родила ребёнка, не будучи замужем. Мать и отец не приняли внука, а дочь отвергли; сынишку девушки отправили на усыновление, а её саму – в приют.
Сразу после пролога зрителю дают понять, что «духовными» лицами, в первую очередь, движет не извращённое понимание христианских догм, мракобесие, даже не садизм, которого здесь в избытке. Главное – деньги: мягкоголосая сестра Бриджет не перестаёт пересчитывать деньги, принимая новых девушек, её пальцы быстро, но аккуратно, с нежностью и любовью отсчитывают прибыль, полученную бесплатным трудом забитых, полуголодных, вечно униженных девушек и женщин. Приют Магдалины – не место исправления неких «падших» женщин, а бизнес, прачечная, где прачкам не надо платить. Облачение священника богато, а монахини не по-христиански вкусно питаются, вкушая за завтраком свежайший, тонко нарезанный бекон. Ради этого дышат едкими испарениями, портят спины и руки воспитанницы, не получая ни копейки за свои труды.
Практичные, рачительные, оборотистые монахини и «святой отец» совмещают приятное с полезным. После душа монахини устраивают нечто вроде конкурсов красоты: рассматривают тела девушек и женщин, с унизительными комментариями выясняют, у кого больше грудь, у кого шире спина, у кого пышнее бёдра. Попытка побега карается насильственной стрижкой волос под корень. Нельзя разговаривать (правда, этот запрет героини то и дело нарушают без особых негативных последствий). Даже ночную рубашку надо надевать издевательски трудным способом, чтобы не обнажаться. А у некоторых отнимают их собственные имена (в реальности в некоторых приютах имена заменяли номерами, как в тюрьмах) – как у Розы и умственно отсталой девушки Криспины. Содержание в этом чадящем вертепе бессрочное: побег проваливается, выйти можно только, если заберёт кто-то из родственников мужчин. Есть ещё один вариант – принять постриг в монахини. Связано ли это с желанием отыграться на унижениях или просто сбежать из бесплатных, вечно униженных прачек хоть так?..
В этом бессрочном содержании, в унижении и тяжёлом, неблагодарном труде, проявляется истинная суть человека. Маргарет становится агрессивной, но сохраняет сострадание к окружающим её девушкам и женщинам, защищает слабых и как может мстит подонку-священнику. Она неизбежно озлобляется на мужчин, и это озлобление выплёскивается не только на того, кто заслужил позор и муки от постиранного борщевиком белья, но и на ни в чём не повинного брата – единственного из семьи Маргарет, кому она оказалась дорога. Бернадетта стремится до последнего сбежать, также озлобляется, но подло направляет своё отчаяние, обиду и зло на того, кто слабее остальных. Отнять самое дорогое у богом обиженной девушки лишь потому, что она, на взгляд Бернардетты, «недостаточно страдала» было довольно низко – едва ли не настолько, как унижение монахиней после душа. Если подумать, спокойная, добрая Роза тоже недостаточно страдала, но она в здравом уме и способна дать отпор. А Роза, кстати, оказывается самой сильной героиней фильма, женщиной с несокрушимым внутренним стержнем. Она не только не опускается до склок и пакостей, но и помогает другим, рискуя получить жестокое наказание. Что же до Криспины, она, не способная вспомнить, что ей сказали несколько секунд назад, и потому в полной мере не осознаёт своего несчастья. Ей для радости немного надо: редкие переглядывания через забор с сестрой и сынишкой, подвеску со святым Кристофером, подаренную ей перед отбытием в приют, и, в общем-то, всё. Этим безобидным, беззащитным, обделённым разумом созданием с особой подлостью пользуются бездуховный служитель церкви и бессовестные монахини, доводя несчастную до последней черты.
Финал кажется обнадёживающим. Но сколько лет выпало из жизни каждой – драгоценных лет молодости! Годы, которые могли быть счастливыми, стали годами унижений, боли, отчаяния. Несомненно, пребывание в этих вертепах наложило отпечаток на жизни и изменило их судьбы. Судьбы героинь, изложенные в текстовом эпилоге, полностью соответствует их характерам и психическому здоровью, так что эта моя фраза практически является спойлером. Но самое подлое, что вся эта порочная практика существовала ещё лет тридцать после изложенных событий. И существовала бы дальше, если бы не стали доступны для всех стиральные машины, а на территории одного такого приюта не раскопали бы могилу для восьмисот детей, очевидно, рождённых и умерщвлённых уже там.