Federico, Luciano. Отзывы на фильмы без оценки

…шокирующе-реальное представление главного библейского уложения…

…«Страсти Христовы» Мэла Гибсона — это экранизация примерно двенадцати последних часов из жизни Иисуса из Назарета. Это глубокая, сложная, переполненная многочисленными внутрисюжетными отступлениями, многообразная и глубокомысленная двухчасовая киноэпопея, вдохновением для которой послужила Книга Книг, самое сокровенное писание для более чем одного миллиарда жителей нашей планеты. Это лента, которая ни в чём не смеет перечить священному оригиналу. Австралиец Гибсон здесь отнюдь не актёрствует, а совсем наоборот — блистает впечатляющими высотами искусства режиссуры. Он берёт в руки Евангелие и слог за слогом, строфу за строфой, аккуратно, трепетно и бережно, но поистине решительно и бескомпромиссно переносит из сакральных текстов на киноплёнку все ветхозаветные страдания и всю боль, целиком и до капли. Изображая в своём творении всё искупление и всё покаяние, которые во «Страстях…» обильными, нескончаемыми потоками с самого момента выхода в далёком теперь уже 2004-ом и по сей день омывают зрительские экраны, буквально перехлёстывая через край…

…перед первичным ознакомлением, равно как и приступая к детальному анализу или разбору подотчётного творения Мэла Гибсона, стоит задаться одним предельно важным вопросом. С каким намерением вообще можно озадачить себя целью просмотра «Страстей Христовых»? Совершенно точно не для того, чтобы не тратить силы и время на молитвы и чтение Библии, нет. Экранный нарратив — не вполне то место, откуда следует ожидать настоящих и истинных духовных откровений. Здесь, в кинематографе, есть вольная пространственная вольница для приятного времяпрепровождения, получения острых и волнующих импрессий. Но вот как раз в таком, потребительском ракурсе лента и гарантирует искомый зрителем результат не просто на все сто, но даже и с лёгким, скользящим пресыщением…

…и вот из них, из предоставляемых лентой выдающихся визионерских достоинств, и ещё из грамотного маркетинга, заслуг картины ничуть не умаляющего, а только лишь усиливая их, достоинства, и подчёркивая, можно довольно точно сложить для себя все составляющие настолько феноменального кассового успеха «Страстей…». Лента берёт из рукописного Ветхого Завета все события и предшествовавшие, и ставшие частью и сутью канонического библейского Распятия. Сдабривает рекомое необходимой дозой судьбоносных флэшбеков в прошлое общехристианского Мессии, и преподносит пред зрительские очи всё означенное предельно натуралистично и неизмеримо концентрированно. С редчайшей возможностью спроецировать все Христовы страдания на самих себя. Иисуса на экране подвергают настолько длительным, реалистично-физиологическим, болезненным и мучительным актам насилия, истязания и членовредительства, что без малого каждый вменяемый просмотрщик «Страстей…» ближе ко второй половине хронометража неумолимо начинает чувствовать на себе боль терзаемого Пророка. И если уж и не в полной мере как свою собственную, то на недостижимой доселе для обычного кинотворчества высоте. Безусловно, душевным мукам, сомнениям и метаниям Спасителя в картине Гибсона тоже уделено должное внимание. Но именно телесных страданий здесь всё-таки несоизмеримо больше. Камера практически впивается в чрезвычайно долгие и протяжные сцены с изуверскими побоями Христа римскими палачами-легионерами, выдавая ракурсы, исполненные одновременно гиперреалистичного натурализма и высокохудожественной театральности. Соединяя воедино ирреальный гротеск с всамделишними пытками. Невыразимой гипнотикой происходящего на экране лишая зрителя возможности окончить созерцание данного кошмара наяву и банально, по-человечески отвернуться…

…по отношению ко всей ста двадцати минутной продолжительности «Страстей…» по эту сторону киноэкрана формируется стойкое впечатление, словно это документальные съёмки, невесть как сохранившиеся на протяжении более чем двух тысячелетий, случайно пришедшая в наше время запись прямого эфира с пыльных и раскалённых улиц Древней Иудеи. И здесь авторский замысел по внедрению в полотно картины древнесемитских арамейских наречий и языка имперской метрополии — латыни разворачивается во всей своей совершенной красоте. Переводя ленту из разряда просто отличного кинематографа на высшую оценочную ступень, крайне близкую к шедевральной гениальности…

…«Страсти Христовы» оставляют ни с чем не сравнимое послевкусие, возбуждают в сознании незаурядные размышления. У Гибсона-режиссёра получилось создать не очередной религиозно-исторический блокбастер-боевик, но, да простится это сравнение глубоко и истово верующими, икону от кинематографа. Изумительно простую и невозможно убедительную. Иконописный эффект от происходящего на экране, от взглядов персонажей, словно сошедших с непреложных храмовых фресок, дарует ощущение смотрящему бесконечно двойственное. С одной стороны смотреть «Страсти…» действительно очень тяжело. С момента первого зловещего свиста тяжёлого римского пыточного хлыста и до финальных титров зрителя не покидает чувство, будто это не он смотрит в экран, но безмерно страдающая Богоматерь Мария печальным, медленным, осуждающим и всепрощающим взором вглядывается в самое твоё нутро. Обнажая всякие и любые пороки и страсти. А на стародавней Голгофе тем временем бесконечно долгих двенадцать часов кряду казнят и убивают её родного сына — прошлого, нынешнего и грядущего Иисуса Чудотворца и Искупителя. И если для кого-то всё увиденное послужит источником заново обретённой веры, остаётся лишь с облегчением и надеждой в сердце перефразировать одно из главных смиренно-христианских заповедей-изречений: неисповедимость путей Господних за все две тысячи лет после чудесного Воскресения ещё никто оказался не в силах отменить, либо хотя бы оспорить…