Mueller, Juergen. Отзывы на фильмы

В длинном, витиеватом и многословном бестиарии демонов Ада не сыщется, пожалуй, более беспощадного, кровожадного и ненормального, чем демон с благозвучным и говорящим именем Некронос, Посланец Мертвых, прибывший на землю ради одной единственной цели в своей жизни — создание армии проклятых, которая сравняет людской муравейник с асфальтом, превратит его в черный пепел, уничтожит идолов, которым молятся и поклоняются. Но прежде чем наступит большой пипец, Некроносу и его помощникам — не самым умным, но довольно изворотливым — нужно найти ведьму-девственницу. Однако для потусторонних демонов это оказалось весьма нелегкой задачей…
Говоря об одном из самых перспективных новых режиссеров современного немецкого андеграуда, безусловно, просто невозможно обойтись без упоминания такого многогранного постановщика-мультиинструменталиста как Марк Реншток — прыткого птенца, вылупившегося на переломе 90-х годов из яйца совместной кинематографической любви Андреаса Шнааса и Олафа Иттенбаха, у которого Реншток на протяжении длительного периода времени был исключительно на посылках. Однако быть лишь вечным учеником у Иттенбаха, конечно же, Ренштока не прельщало, и с фактического благословения своего патрона, но при этом активно продолжая сотрудничать с самим Иттенбахом, Марселем Вальцем, Шнаасом и Тимо Роузом, он во второй половине нулевых отправился в собственное полноценное режиссерское плавание, встав на перепутье, как и тот же Марсель Вальц, на распутье между старым андеграундом и новым, между абсолютной любительщиной первого и зарождающейся глянцевостью второго. И в отличии от Марселя Вальца, чьи таланты на поприще режиссерского мастерства, скажем так, очень условны и крайне сомнительны, Реншток если и поливает своих зрителей кровью, то делает это очень эффектно, небесталанно и с особым синефильским задором, подчас окупающим полностью тотальную микробюджетность.
Фильм «Некронос» 2010 года по праву можно окрестить самым заметным и, чего греха таить, лучшим творением во всем пока что скромном послужном списке Ренштока-режиссера. И даже не за счет избыточного для первородного gore и мистического триллера хронометража в два часа, который, впрочем, кажется не сильно издевательским стоит только вовлечься в инфернальные приключения Некроноса на Земле, рыщущего в поисках ведьмы-девственницы и попутно порождающего монстров самой неблаговидной наружности, а также совершая самые дерзкие и мерзкие смертоубийства, которых, естественно, будет не просто много, а невероятно много.
Однако смакуя во всех подробностях детали реалистичной расчлененки, Реншток все таки не забывает о внятности рассказываемой им истории, успевая не только насытить сюжет новыми перипетиями, но и предельно четко обрисовать кто есть кто в колоритной галерее демонов, жертв и прочей нечисти и нежити, которая плодится и размножается в «Некроносе» вполне по всем библейским заветам. Сложно отрицать, что «Некронос» — это кино бесподобно богохульное и весьма опасное с точки зрения авторской предрасположенности красить все черное в белое, а сатанинское — в божественное и положительное. Во всяком случае, привычного противостояния между Добром и Злом, даже если первое имеет ядреные кулаки и ядерную силу, Ренштоком в «Некроносе» вовсе не предусмотрено, и Зло маленькое, скукоженное и униженное здесь борется что есть мочи и дури со Злом большим, не имея при этом явной надежды на победы по всем фронтам, ибо спасать души грешников уже бесполезно, а праведников днем с огнем не сыщешь.
И даже не за счет того, что Реншток, используя для сотворения своего необужданного «Некроноса» в качестве основного художественного скелета приснопамятного «Премутоса» Иттенбаха, искусно нарастил на его и без того очень знакомую фабулу «свою», аутентичную и весьма сочную плоть, иронически обыграв многое из того, что у Иттенбаха дышало лишь исключительным гротеском, тогда как у Ренштока преисполнено если не философической глубинности, то некоей серьезности, на выходе делающей из «Некроноса» крайне специфический образчик андеграунда, в котором, помимо формы — не такой уже и любительски-кустарной, хотя все прелести низкобюджетности в фильме есть и с ними надо просто свыкнуться — есть и содержание, увлекающее и развлекающее в меру зрительской насмотренности и испорченности. Пожалуй, эта картина в первую очередь привлекает своей легкостью и стилистической замысловатостью, которая в конце концов успешно приближает «Некроноса» к кинематографу как таковому, пускай и глубоко альтернативному и неформатному, но скроенному по лекалам пристойного сюжетного повествования с весьма неоднозначным финалом, а не по схемам стереотипной кровавой бойни, без которой не обходится ни один независимый немецкий хоррор(бойня, впрочем, будет и весьма продолжительная, но и того, что ей предшествует, будет Ренштоком расписано в самых ярких тонах). «Некронос» — фильм о торжестве зла и о торжествующем падшем демоне, для которого и неба, и Земли было мало, и он и Ад поверг в Хаос.

В обширной истории немецкой криминалистики было много маньяков, садистов, откровенных психопатов и просто Раскольниковых, которые в один не самый прекрасный и удивительный миг своей жизни решили, что тусклые ее краски следует раскрасить не радостью, а болью и сопутствующей ей во всеобязательном порядке кровью. Истории практически всех маньяков начинаются одинаково, но вот финал у каждого монстра бывает свой. Странна и необычна биография одного из самых страшных маньяков в истории Германии, носящего ласковое имя Бела Кисс. На его счету 24 жизни молодых девушек, которых он садистски убивал, а потом, лишив крови, консервировал их в спирту в огромных бочках. Бела Кисс стал легендой, кошмаром на ночь для детей и взрослых, и уже в веке ХХI его имя вновь обрело плоть в застенках заброшенного отеля, в котором нечаянно нашли свой приют пятеро отчаянных грабителей.

В своем полнометражном хоррор-дебюте молодой немецкий режиссер и сценарист Люсьен Ферстнер, фильме «Бела Кисс: Пролог» 2013 года, впервые широко представленном публике на Родине дебютанта, решил обратиться к жуткой истории приснопамятного серийного маньяка Белы Кисса, сняв, впрочем, фильм, который едва ли способен будет удовлетворить аппетиты ценителей качественного и нетривиального искусства ужаса. Ибо фильм Ферстнера это не столько атмосферное художественное переосмысление биографических деталей милашки Кисса, сколь старательный, даже в чем-то откровенно посредственный и нарочито копиистический образчик классического эксплуатационного хоррора с огромным наличием в нем привычной кровопускательной и порнопыточной атрибутики. Собственно, от немецких хорроров как таковых уже и не стоит ждать чего большего, чем просто льющихся реками и океанами бесчисленных потоков кровавой патоки и сладостного упивания садистскими экзерсисами, а «Бела Кисс: Пролог» есть в высшей степени традиционным немецким фильмом ужасов.

Впрочем, в отличии от герра Буттгерайта, господ Иттенбаха и Шнааса, давно поставивших на конвейер творения, переполненные немыслимой жестокостью и броской натуралистичной жестью без учета качества, а беря зрителей исключительно количеством, Люсьен Ферстнер тщится вырваться из рамок данного германского клише и отчасти это ему удается. «Бела Кисс: Пролог», несмотря на свою малобюджетную сущность, смотрится на порядок качественнее и интереснее многих последних киноработ вышеупомянутых мастеров кровавой бойни, интереснее, а местами — атмосфернее и интригующе на первых порах. Воспринимать фильм следует не в разрезе gore или сплэттер-кинематографа, а как этакую вариацию традиционной истории о маньяке, лежащей в основе большинства слэшеров (а «Бела Кисс» именно что слэшер, пускай и откровенно безвкусный, без хуперовской удали и карпентеровской философии), в которой для большей цельности и убедительности режиссером был подмешан и реальный контекст, и неоготическая мифология.

Однако типичные для жанра штампы, характеризуемые силлогичностью поступков центральных протагонистов, изъезженными моментами устрашения, отсутствием непредсказуемости и интриги превратили на выходе фильм Люсьена Ферстнера в неплохое, но сугубо одноразовое творение, которое совсем не лишено определенного шарма и яркой зрелищной кровавости, но при этом сильно уступает лучшим образцам слэшеров прошлых лет, представляя из себя очередную малоудачную с точки зрения художественности перепевку знакомых историй, рассказанных у костра, с обязательным использованием архетипов и вплетения стандартизированных мифологем. И эпилог для Белы Кисса получился не блестящим, эффектным и жутким, а блеклым и невыразительным. Тайна старого отеля превратилась в тривиальную басню о пяти преступных элементах, получивших отменное наказание за содеянное.