- Я ни за что не пойду без каски, а вот задницу можно не прикрывать. Знаешь почему?
- Почему?
- Пробитая голова болит сильнее, чем задница. Там только мясо, а голова - это кость.
- У кого как…
В 50-е годы подавляющее большинство американских фильмов было зажато в рамки небольшого числа основных жанров: мюзиклы (Поющие под дождем, Джентльмены предпочитают блондинок), мелодрамы с Одри Хепберн и вестерны с Джоном Уэйном, стильные нуары (которые пробовал снимать и сам Кубрик) и истории о фантастических монстрах (Нечто, Война миров, Вторжение похитителей тел). Тем удивительнее, что на таком благостном фоне в 1957 году вышло сразу два бескомпромиссных и жестких фильма о войне, в которых нет даже намека на хеппи-энд - "Тропы славы" и "Мост через реку Квай". На мой взгляд, "Мост" гораздо сильнее, но и фильм Кубрика весьма интересен. Потому что это Кубрик, черт возьми.
Когда он снимал "Тропы славы", ему не было ещё 30. Но уже тогда он сформулировал ведущие темы своего творчества: обнаженная мерзость человеческой природы, противостояние разумного и звериного начал, условность…
Читать дальше
- Я ни за что не пойду без каски, а вот задницу можно не прикрывать. Знаешь почему?
- Почему?
- Пробитая голова болит сильнее, чем задница. Там только мясо, а голова - это кость.
- У кого как…
В 50-е годы подавляющее большинство американских фильмов было зажато в рамки небольшого числа основных жанров: мюзиклы (Поющие под дождем, Джентльмены предпочитают блондинок), мелодрамы с Одри Хепберн и вестерны с Джоном Уэйном, стильные нуары (которые пробовал снимать и сам Кубрик) и истории о фантастических монстрах (Нечто, Война миров, Вторжение похитителей тел). Тем удивительнее, что на таком благостном фоне в 1957 году вышло сразу два бескомпромиссных и жестких фильма о войне, в которых нет даже намека на хеппи-энд - "Тропы славы" и "Мост через реку Квай". На мой взгляд, "Мост" гораздо сильнее, но и фильм Кубрика весьма интересен. Потому что это Кубрик, черт возьми.
Когда он снимал "Тропы славы", ему не было ещё 30. Но уже тогда он сформулировал ведущие темы своего творчества: обнаженная мерзость человеческой природы, противостояние разумного и звериного начал, условность и опасность общепринятых оценок и ярлыков. Война для Кубрика - всего лишь операционный стол, на котором он препарирует человека и те правила игры, которые мы сами себе установили.
В фильме нет красивых военных маневров, подвигов и героев. Поле сражения в бесконечных оврагах и вечной грязи, а кроме свиста пуль и взрывов ничего больше не слышно. Здесь нечем восхищаться, здесь нет места для пошлого патриотизма, здесь есть лишь благоразумные трусы и отважные мертвецы. И неслучайно мы даже не видим, как выглядят противники, ибо как и для многих других американских классиков, для Кубрика война - это прежде всего абсурд, нагромождение бессмысленных приказов, помноженных на солдатский идиотизм. Одержимые генералы утоляют свою жажду убивать, прикрываясь честью своей страны, сумасшедшие офицеры готовы убивать и предавать, чтобы стать генералами. У каждого своя тропа к славе.
Но самым ценным для Кубрика является способность человека разорвать существующую вокруг него матрицу отношений и чинов и бороться любой ценой. Полковник Дагс (великолепно сыгранный Кирком Дугласом), один из немногих здравомыслящих персонажей, ненавидит войну и готов пожертвовать своей жизнью, лишь бы разрушить цепь безумных эпизодов войны. И пусть за этой цепью начнется новая, но на какое-то время наступает мир. И тогда на глазах у опьяненных французских солдат, слушающих песню до смерти испуганной пленной немецкой девушки, наворачиваются слезы. Потому что тогда нет наций, нет предателей и героев, нет ни солдат, ни врагов. Тогда есть люди.
- Видишь таракана? Завтра мы умрем, а он будет бегать. Он будет ближе к моей жене и ребенку, чем я!
- (Прихлопнув таракана) Теперь у тебя преимущество!