Worapakhun, Udom. Отзывы на фильмы

В час урочный, в час ночной, в час, объятый тишиной, в час зловещий и чудесный Таиланд накроет тьма пеленой своей густой. Беззубая луна будет скалиться остовами белесых десен свысока, а капли звездных слез сладкой росой окропят траву. Этой ночью шалой девицы удалые начнут выгуливать собственную похоть, а из подворотен будут слышны стоны и крики. Вода прозрачная, струящаяся талым хрусталем и светящаяся осколками небрежного разбитого ледяного стекла, окрасится кровью — багряной и бархатистой. В три часа пополуночи прошлое оживет, призраки восстанут из своих неуютных могил. Самые страшные кошмары наяву станут былью, а коматозные сны — аметистовой пылью. Это час призраков, час мертвецов, которые пришли по душу непокорных живых. И будет больно, и будет сладостно, и будет радостно и гадостно. Dance macabre…

Тайский хоррор, в том виде, в каком принято его воспринимать сейчас, родился не в 80-90-х годах прошлого века, в отличии от гонконгского, явившего свой новый лик именно тогда как апофеоз бесцензурных зрелищ так называемой «третьей возрастной категории», а совсем недавно, в начале нулевых, с приходом в мир режиссуры ряда амбициозных постановщиков, как-от братьев Панг, выдвинувших вовсе новый тайский кинематограф на некоторое время в авангард всей Юго-Восточной Азии, Баньенга Писензенекуна, Чукайта Саквееракула и Исиры Нади, в 2003 году переведшем тайский хоррор на рельсы экстремальности в трилогии «Дьявольское искусство». Причем говоря о развитии тайского хоррора и его эволюции, следует понимать, что почти все его мотивы и темы восходят к корневым мифам Таиланда, а сам жанр застыл на стыке японской и южнокорейской хоррор-диалектики.

Не менее очевидным является и стремление новых тайских хоррормейкеров к потаканию всем новомодным веяниям жанра, в первую очередь хоррор-антологиям, собирающим под своей синематической крышей как молодых да ранних, так и зрелых и умелых. Хоррор-альманах «Час призраков 3D» 2012 года стал, пожалуй, одним из самых заметных явлений в жанре классических «баек из склепа», но при этом, кроме экзотичности своего производства, едва ли имея что-то значительно большее, ибо на сей раз Исира Нади и Ко решил не пугать зрителей кровищей во весь экран и не шокировать татуированным шаманским мясом, а обратить свой взор к довольно тривиальным историям об ужасном и прекрасном с крайне прозрачной линией морали.

Открывающая фильм новелла «Парик» имеет двойственную сюжетную природу. С одной стороны перед зрителем разворачивается неторопливая, даже в чем-то скучноватая история непростых взаимоотношений между двумя сестрами, работающими семейным подрядом в магазине париков. Эдакая вариация «Золушки», но с сугубо ориенталистским привкусом. Гораздо в меньшей степени «Парик» является хоррором ввиду того, что, собственно, нагнетания страха и тягучего макабра в этом тривиальном кайдане не предвидится. Новелла столь меланхолична, а драматургия в ней столь очевидна и пресна, что даже финал ее, долженствующий знаменовать моральную закономерность в развитии темы расплаты за преступление и семейного кризиса, зашедшего в могилу, лишен эффекта ирредентистического катарсиса. Все слишком предсказуемо, чтобы быть банально для сестричек-истеричек наказуемо. Каждому свое, но призраку — важнее ее длинные черные волосы, сплетающие зловещие паутины сознания.

«Мертвая невеста» виртуозно играет низменным, являясь совершенно не тем, чем кажется буквально с самого начала. Поэтически визуализируя некрофилию, авторы этой истории не стремятся нарушить табу, но — показать новые грани любви. Начавшись как история привлекательного сумасшествия, очень быстро «Мертвая невеста» совершает дискурс в сторону отношений между садистом и жертвой, причем роли в этом семейном дуэте будут попеременно изменены напрочь. Невинная дама станет тривиальной дамой с косой, а мальчонка, любующийся женскими трупами и любящий их истово и искренне, станет заложником чужой, все еще живой воли.

«Сверхурочные» же обращают свой взор в сторону иронического переосмысления и постмодернистского искривления традиций хоррора. Ужас здесь низводится до уровня высмеивания, издевательства, ухода от штампов и клишированности, хотя бы оттого, что ужас в этой новелле носит рясу сиюминутности, балагана, карнавала. Офисный планктон ищет новые способы повышения уровня адреналина в то время, как шутки становятся все более жуткими, а настоящее Зло неуклонно точит свои ножи, пилы и вилы.

На выходе же альманах «Час призраков 3D» кажется очень индивидуальным, хотя, увы, далеко не столь самобытным и самоцветным продуктом в жанре ужасов. Не сумев толком дожать ни в атмосферности, ни в душной кошмарности, ни, тем более, в кровопускательной жестокости, Исира Нади и Ко создали альманах, отыгрывающий свои нотки оригинальности лишь в финальной новелле, до которой надо дойти сквозь лес густых черных волос обыкновенной мертвой девочки с желанием жестокой мсти и пережив сладостные минуты совокупления с трупом, но без некрореалистической буттгерайтовщины. Увы, но в час ночной и в час зловещий будет все у нас как прежде, то есть скучно, нудно, блекло и сомкнутся твои веки беспробудным теплым сном без кошмаров и кадавров.