Paul, Stuart. Отзывы на фильмы

Я не знаю, хвалить или ругать этот фильм)) Он слишком самобытный, слишком целостный и мне совершенно понятно почему он такой, но он... Это лучше бы выглядело в виде мультика, по той простой причине, что 90% фильма нарисовано спецэффектами, которые очень дешево выглядят, очень фальшиво и отталкивающе. Но по другому эту борьбу было не изобразить. А сюжет-то кстати банальный, когда юная леди переживает крайне стрессовые ситуации в реальной жизни и погружается в волшебный, но страшноватый, похожий на сон мир, где все элементы реальности приобретают иные формы, узнаваемые, но фантастические. И вот мы вместе с девочкой гуляем по этому миру, куда мы идем? Мы не знаем, мы просто делаем вид, что хотим выбраться, хотя на самом деле просто боимся себе признаться, что выбираться совершенно не хочется. Реальность страшна на столько, что мысль о жизни в кошмаре совсем не кажется страной. Кино хорошо, но графика слишком дешевая.

ТТТ. Сезон 2015, Тур второй, совет от Deli

Красные Шапочки рано или поздно вырастают и превращаются сперва в красных девиц пубертатного возраста, которым все никак не терпится расстаться с тяготеющей их девственностью, но все привычно ограничивается унылой безыскусной дефлорацией в лесу — темном, влажном и грязном, как и все мысли новоиспеченного дефлоратора. Спустя некоторый период времени уже и красны девицы совсем не красны, время летит неумолимо, и они уже скромны и беззащитны, ибо некогда резвые девицы стали бабушками-божьими одуванчиками, сдувать которые аморально. Серые Волки в свою очередь меняют педофильскую рясу на геронтофильскую, ибо им в сущности глубоко плевать кого убивать, но главное — убивать. Впрочем, Серые Волки не всегда бывают именно серыми, и речь идет, увы, не о цвете их шерсти, а о цвете ориентации. Веяния нового времени диктуют новые условия существования, и вот уже в ряду серых, которые ночами одинаковы меж собой, как и кошки в период созревания, прибыло особей голубых, жеманных, но по-прежнему жестоких.

Таковы обитатели маленького английского городка Кромер по имени Сет и Гэбриэл — оборотни ангельской внешности и порочной ориентации. Объединившись вначале на почве общих пищевых пристрастий, Сет и Гэбриэл вскоре страстно влюбились друг в друга, даже не догадываясь, что им придется пройти крещение не только спермой и кровью, причем чаще всего своей, но и собственной же, все еще оставшейся, хотя и впавшей в глубокую кому совестью, ибо нет ничего прекраснее жажды убивать лишь кроме жажды любить.

Фильм ужасов «Волки Кромера» 1998 года является единственной и неповторимой в своем гордом солидном одиночестве отметкой о режиссерском дебюте известного английского телепродюсера Уилла Гулда, который в своей крайне эксцентрической, экстравагантной, но, увы, не экстравазатной ленте решил замахнуться на лавры Нила Джордана и его самого заметного творения восьмидесятнического периода «В компании волков«, в котором всем известное с младых невинных лет выражение про «сказку ложь да в ней намек, добрым молодцам урок» обрело неожиданное фрейдистское прочтение, осветив даже самые безобидные сказки отблесками девиантности и распущенности. По этому завещанному всем потомкам, последователям и преследователям таланта канону от Джордана решил пойти и Уилл Гулд, интерпретировав сказку Шарля Перро о и без того изнасилованной постмодернизмом Красной Шапке в своей картине «Волки Кромера» в вычурное, практически альмодоварское по тональности и стилю действие, в котором привлекательные серые волки не просто убивают и любят друг друга, но и несут в наш странный мир нехитрую мораль о всеобщей любви на костях невинно убиенных жертв.

В рамках любовного дуэта разыгран режиссером и привычный, лежащий в рамках жанра конфликт между антагонистом и протагонистом, причем кто есть кто в паре Сет — Гэбриэл становится понятно далеко не сразу, ибо Уилл Гулд лишь стильно муссолит в картине любовную мелодраму-тире-психологическо-эротическую драму, изредка впадая в истероидные реакции крайне скромного по насилию хоррора. В «Волках Кромера» столь сильна постмодернитская эклектика, столь выпукла форма, что содержание кажется вторичным, необязательным, обрамляя и не более того картину, чья окончательная принадлежность к хоррорам на тему оборотничества весьма сомнительна. Собственно фильм Уилла Гулда всячески стремится быть аутентичным и оригинальным, но к финалу все равно беспринципно превращаясь в тривиальный пастиш, в котором толком не сформировавшийся режиссерский стиль тонет во множественном океане кинематографических отсылок, литературных аллюзий и философских и мифических иллюзий(имена главных героев Сета и Гэбриэла прямо намекают на египетского бога Зла и архангела Гавриила; впрочем, символизм этот не находит внятного растолкования и убедительной мотивировки, являя собой лишь претенциозную претензию на глубинный смысл), мешая Ницше с доном Педро и Жаном Кокто, дабы стать на выходе невразумительной кинематографической биомассой диарейного колера, не снискавшей ни славы, ни культа даже в небесно-голубых кругах, поскольку Уилл Гулд оказался совсем не Брюсом Ла Брюсом по-британски, которому, как известно, и море по колено, и зомби-вампиры-оборотни (нужное подчеркнуть) все сплошь насильники да убивцы, но быть в числе их жертв не позорно, а почетно. Вся же достоевщина про тварь волосатую да дрожащую, и право имеющую, в «Волках Кромера» на поверку является искусственной, нанизанной безыскусно, хотя и не бесталанно.

В картине регулярно устами звучащего за кадром Боя Джорджа и частично — греховными устами сладкой волчьей парочки озвучиваются размышления о том, с кем же все таки переспать главным героям: с резвыми бабушками, с их не менее резвыми внучками, друг с дружкой или поубивать всех к чертовой матери (ну, или к бабушке) и зажить нормальной некрофилической половой жизнью. Йорг Буттгерайт сие бы решение одобрил, ведь в конце концов у любого Волка куда как больше 50 оттенков серого.

Елена (вообще-то Хелена, но переводчиков это имя почему-то не устроило) - подросток из цирковой семьи, который как и положено подростку бунтует, ненавидит свою жизнь, этот долбаный цирк, а во всем виноваты как всегда родители. Ну и Елена немножко перевозбудилась из-за необходимости опять тащиться на эту дурацкую сцену к идиотам-зрителям и жонглировать всякой хренью. И поэтому она немножко сказала матери "чтоб ты умерла". А мать в тот же вечер взяла и шлепнулась в обморок до больницы с операцией. Так как мать Елены не кисейная барышня из классических романов, то обморок у нее естественно не от дочкиной грубости, а по каким-то своим физиологическим причинам, но Елена все же чувствует себя виноватой в болезни матери. И перед операцией ее сон уводит в параллельный мир, созданный по ее рисункам, где по небу летают рыбы, кошкообразные сфинксы едят книги, книги в свою очередь можно оскорбить и они от обиды улетят домой в библиотеку, все носят маски ибо ходить с лицом - это неприлично и неудобно. Мир разделн на царство света и царство теней и его хрупкое равновесие нарушила Темная Принцесса - двойник Елены, сбежавшая в Еленин мир.

Первые минут 40 было интересно, пока я рассматривала этот сюр со странным мирком,сотканным из снов, абстрактных рисунков и Алисы в Стране чудес. А потом недостаток бюджета начинает таки проявлять себя и решения типа "маска из проволочки и бумажки" начинают тяготить, равно как и вялая игра актеров. Колористика тоже приедается и невольно ловишь себя на мыслях типа "как у двух довольно бесцветных англосаксов могла получиться ярковыраженного южного типа дочь", а потом и еще хуже "ну когда же эта тягомотина закончится". Ну и над презентацией "гадкой-прегадкой" Темной Принцессы поржать чисто: она, о ужас, курит, носит ошейник с шипами и целуется с мальчиками. Ну редкостная дрянь, каких свет не видывал.

Резюме: на сюр, подразумевающий спецэффекты, нужны реальные бабки. Иначе поделки средней школы на местах. А еще сюр надо доводить до абсурда, вот тогда он хорош. А тут попытались балансировать на грани разумного, да впихнуть невпихуемое, в виде семейных ценностей. Либо материна болезнь, либо проблемы взросления. Все сюр не снесет. Вот и этот не снес. 5/10. Я не люблю, когда фильм тренирует во мне терпение