Эван Бёрд. Отзывы на фильмы c положительными оценками

18-летняя девушка Агата Уайсс, чьи тонкие изящные пальцы рук доморощенной пианистки вынужденно скрываются за черной кожей перчаток, скрывая роковой телесный изъян, полученный в результате давнего инцидента, приезжает в Лос-Анджелес с твердым намерением любой уважающей себя старлетки покорить Голливуд и все его окрестности, а заодно воочию увидеть Кэрри Фишер, с которой склонная к готическому сплину девица сконтактировалась в Твиттере. Волей судьбы ей суждено пересечься как бывшей звездой голубого экрана монроподобной блондинкой Гаваной Сегран, пребывающей в состоянии перманентной маниакальной депрессии и все еще мечтающей сыграть свою лучшую роль, так и с забывшими про Агату родственниками по прямой, купающимися в роскоши и славе на голливудских холмах. И далеко не всегда Агата будет лишь пассивным вуайеристом творящегося вокруг нее пандемониума…

Канадский мэтр телесных мутаций и физиологических трансформаций Дэвид Кроненберг с наступлением Миллениума словно изменил сам себе и своим привычным кинематографическим координатам, став этаким духовным метафизиком и латентным психиатром, исследующим уже не внешние проявления ненормальности и аберраций, а внутренние, проистекающие из всех темных сторон человеческой души. Таковыми — темными и жестокими, неоднозначными и склонными к психопатологическим завихрениям — были герои «Паука», «Восточных обещаний» и «Оправданной жестокости», а в «Опасном методе» и «Космополисе» Кроненберг и вовсе вступил на тропу изощренного постмодернистского фрейдизма с явным креном в сторону острой социальной критики буржуазии, лишенной ныне своего скромного обаяния.

В последней же по счету полнометражной работе канадского enfent terrible, основанной на полуавтобиографическом сценарии американского актера, режиссера, продюсера и сценариста Брюса Вагнера, фильме «Звездная карта» 2014 года, ставшем одним из открытий прошлогоднего Каннского кинофестиваля, Дэвид Кроненберг решил вовсю отыграться на давно претившем его духу свободного и независимого Творца Голливуде, сняв зловеще-ироническую и остросатирическую инвективу «Фабрики Грез», которая превратилась издавна в конвейер, грезы, творимые на котором, и ломаного гроша не стоят. И в этой картине, по духу своему ставшей чуть ли не самым оптимистичным(насколько это вообще возможно для Кроненберга) его творением, нашли свое отображение и отождествление все предыдущие изыскания Кроненберга в новом тысячелетии.

«Звездная карта» — кино беспощадное и жесткое по своей интонации, при этом снятое отстраненно, с дымком фантомности и макабрических видений, отчасти напоминающее осовремененную вариацию «Сансет Бульвара» Уайлдера и «Все о Еве» Манкевича. Вот только Голливуд как средоточие миллионов амбиций и желаний, город кино и город снов, предстает в ленте Кроненберга намного более чудовищным местом, нежели это было продемонстрировано у Уайлдера с Манкевичем, местом, с каннибальской жадностью пожирающей что легенд, что старлеток, готовых во имя славы и обожания продать за бесценок собственные души. Если они у них есть, конечно. Его обитатели совсем не похожи на тех персонажей, которые они со столь неудержимым усердием играют в кино. Но и Агата, носящая в себе отчетливый отпечаток девиантности, далеко не столь наивна, и Ева из классического фильма вовсе кажется чистейшим ангелом во плоти по сравнению с героиней Мии Васиковской. Ее хрупкость обманчива, а в глазах давно пляшут свой зловещий танец смерти демоны, которым уготована роль судей и палачей в запланированном ей суде Линча и над собственным прошлым, принесшим ее сюда, и над всем Голливудом, погрязшем в грехах аки Содом и Гоморра. И до определенного времени довлеющая в ленте жанровая неопределенность, окрашенная в иронию и некую бессодержательность, когда сюжет плывет в эфемерность и не имеет не то что линейности, а даже внятности, представляя из себя эрзац сугубо разговорного кино, к финалу обрастает элементами психопатологического триллера, в котором нет ни одного здорового персонажа.

И за заборами блещущих китчем многочисленных дворцов Беверли Хиллз скрываются одни лишь кошмары и безумие, ведущие в никуда, на путь саморазрушения и самобичевания. Путь, который для Эрика Пэкера из «Космополиса» завершился моральным суицидом, а для его протагониста Джерома — осознанием собственного ничтожества, ибо он оказывается одной из многих игрушек в руках новоявленной готической Лолиты, приехавшей на голливудские холмы чтобы прославиться, утереть всем нос одним впечатляющим махом, а уж потом поджечь всех и вся и смачно, всласть насладившись страданиями, плюнуть в конце концов на эти тлеющие останки.

Джером, в отличии от Агаты, движимой по своей жизни целью возмездия, этакий романтический мечтатель, все еще не сумевший пробиться в Голливуде. Ему вот Кроненберг склонен даже симпатизировать, делая его выразителем одной главных идей ленты, заключающейся в том, что иногда Голливуд как живой организм не только притягивает, но и отталкивает и касается это отторжение таких вот неординарных личностей, как герой Паттинсона, в котором с той же степенью убедительности вырисовывается и сам Брюс Вагнер. И Джером, так и толком не нашедший свое уютное место под солнцем, к кульминации кажется намного более удовлетворенным, нежели монструозная Агата, которая увидела за фасадом «Фабрики Грез» лишь экстравазатные грехи и инфернальные химеры. Собственно, Джером и остается тем единственным по-настоящему вменяемым героем, которые все еще способен трезво мыслить и оценивать происходящее. В нем, в отличии от Агаты, у которой тьмы внутри намного больше, чем света(если вообще они у нее остались после ряда личных пережитых трагедий), парадоксально борятся Инь и Янь, механистическое стремление к успеху любой ценой и коматозное течение по жизни, за рулем лимузина. Однако он один из немногих, кто не столь падок на горько-сладкие плоды, сорванные в Эдеме Города Ангелов, он один из миллиона, кто все еще может противостоять власти Голливуда и власти кинематографа, который обманчив.

Он — абсолютная противоположность Максу Ренну, поддавшемся привлекательной сущности транслируемого снаффа. Он — излечившийся от пороков Эрик Пэкер, однако Голливуд в «Звездной карте», показанный наизнанку, в расчлененном состоянии, подверженный вивисекции живьем, напоминает населенный монстрами Космополис, неразрушенный Вавилон, обреченный на смерть. Рано или поздно. И спасенным будет не Агата, принесшая с собой очередной ветер перемен и цветы зла, а именно Джером, предпочитающий не играть по жестоким голливудским правилам, а просто ездить и наблюдать. Просто наблюдать, не принимая явного участия в этом маскараде. Правда, под этими масками нет ничего: лишь пустота да бессмысленная жестокость, бесповоротно сметающая на своем пути все привычные нормы и константы.

Сюжет: Землю захватили инопланетяне, но группы повстанцев продолжают оказывать сопротивление.

Актерский состав: Ноа Уайли, Максим Найт, Мун Бладгуд, Уилл Пэттон, Колин Каннингэм.

Избитый, но любимый сюжет, вариации которого можно снимать и смотреть бесконечно. Но "Рухнувшие небеса", которые пошли уже на третий сезон, я смотрю из-за безумного количества штампов и огрехов. Во время просмотра первого сезона даже мелькала мысль, что это какая-то высокоинтеллектуальная пародия, но похоже, там всё всерьез.

Конечно, это надо видеть, но попробую кое-что описать.

Например, герои роют могилу для безвременно почившего соратника. Роют и роют, роют и роют, а потом оказывается, что вышла ямка глубиной по колено.

Или на баррикады повстанцев надвигаются огромные роботы, которые уже буквально в паре шагов, кто-то орет, чтобы все прятались и тут обнаруживается, что часть народца до сих пор стоит наверху, при криках медленно так поворачивается и лениво спрыгивает, будто на лавочке сидели.

Или наши герои обнаруживают как бы разрушенный мост, а им очень нужно на другую сторону, а значит придется добираться вплавь (причем реально вплавь), что очень затруднительно. Но тут нам показывают этот мост, где отчетливо видно, что вдоль сохранившихся перил осталось ещё достаточно места, чтобы там бабушка с сумками перешла, не то что молодые мужики.

Женщины в сериале, разумеется, ходят с длинными распущенными волосами, но все сценаристы знают, что любая особа женского пола предпочтет грязные космы, а не хвост, пучок или просто короткую стрижку.

Ляпы можно перечислять бесконечно, в каждой серии есть какой-нибудь маленький праздник.

А! Чуть не забыла. Ещё прикольно то, что в каждом сезоне появляется какой-то новый вид инопланетян. Ну и на спецэффекты денег не пожалели.