Chung, Lily. Отзывы на фильмы

Помнится, дурным местом слывет тутошняя квартира, слава о ней недобрая уж давно идёт по городу, никак не продадут её, а все потому, что однажды жили здесь два брата-акробата — старшенький Вонг Куен То да младшенький Вонг Куен Ва. Старшой был редкостным ублюдком и совсем не скрывал этого, будто кичась тем, что он таков до мозга костей, а младшой — тихий, смирный, даже чересчур вроде. Пресловутое вечное соперничество порой приводит к самым печальным последствиям, но в нашем случае все было намного хуже, а стало ещё гаже, когда старшой заимел привычку шляться по ночам невесть куда. Куен Ва стало любопытно за братца, и это же любопытство и привело его на скамью подсудимых, когда тайну то Куен То он узнал, а дальше события пошли в разнос. Копы, помнится, блеванули от чистого сердца, когда их комнату увидали, а с тех пор ночами оттуда слышны истошные вопли, хотя она пустует, и всяк разумный обходит её, даже на этаж не поднимается.

На первый взгляд кажется, что фильм «Братья тьмы» 1994 года режиссёра Билли Тэнга является типовым эксплуатационным хоррором гонконгского третьего разлива с обязательной атрибутикой из гирлянд кишок, вспоротых животов и извращенных сексуальных сцен задне-, и переднеприводного характера, вставленных, судя по всему, токмо разрядки ради. Внешний, сугубо экстремальный по содержанию и доминирующий над внутренним, слой ленты таков: «Братья тьмы» в сущности своей суммируются как история жуткого преступления, возникшего на бытовой почве, рассказанная, не без присущего авторского наслаждения, во всех подробностях, без геморроидальной лапидарности нарратива и излишне усложненного киноязыка. Такое себе привычное пыточное порно, разбавленное для пущей эффектности детективной интригой, впрочем, весьма быстротечно тающей. Азиатский экстрим в его наиболее ярком исполнении.

Слой же внутренний, без сочной расчлененки, представляет из себя крайне своеобразную, за счёт наличествующей моральной антропоморфности, притчу, в которой тема братоубийства раскрыта с неожиданной стороны. И неожиданность эта заключается в том, что режиссёр ищет всяческие оправдания совершенным деяниям, ставя выше всего в картине не родственные отношения, загнанные в тупик самовольно героями, но право на силу, на месть, эдакое право хищника, который сам некогда был главной жертвой. Преодоление виктимности унижаемым и оскорбленным оборачивается на выходе ещё большим кошмаром чем тот, что был до пробуждения зверя внутри Вонг Куен Ва. Но вместе с тем, восстав против своей родной крови, младший брат навеки обречён теперь носить в душе каинову печать даже если это убийство могло быть оправданным. Режиссер завуалированно, но выводит в фильме определённые политические параллели, прямо намекая на Китай как старшего брата родного для Билли Тэнга Гонконга. И в этом изощрённом политическом троллинге кроится корень зла фильма, в котором насилие становится единственным внятным ответом на самые неприятные или риторические вопросы. А значит сей тупик превращается в китайскую стену глобального непонимания и анемии, тотального соглашательства на договор с тьмой.