Witney, Bonnie. Отзывы на фильмы c положительными оценками

В Брюгге – уютный, старинный европейский город – приезжают из Ирландии два киллера, бывалый Кен и «новобранец» Рей, проваливший (убив случайно ни в чем не повинного мальчика) первое задание . Здесь им нужно залечь на дно… и ждать, что будет дальше.

Фильм построен на контрастах, и прежде всего, это контраст между декорациями и событиями, которые в них разыгрываются. Атмосфера старинного патриархального города, подчеркнутая музыкой за кадром – старые дома, храмы, узкие улочки. И люди, которые появляются перед зрителем – бандиты, проститутки, наркоторговцы и наркоманы, торговцы оружием и скинхеды… Криминальная кровавая суета на улицах старинного города – всего лишь мгновение его истории, ничего не значащая для улиц, переживших голландцев и французов в XVIII веке, бомбардировки в Первую мировую войну, немецкую оккупацию во Вторую… Город пережил все это, и остался собой, а люди все бегают, стреляют, проливают кровь и сеют горе.

Второй контраст – между Кеном и Реем. Кен – на первый взгляд, цельная личность, человек, подводящий некий итог своей жизни, и он не сразу дает понять зрителям, что итог этот совсем не утешителен. Месть, криминальные игры, из которых, как известно, живыми не выходят… Кен страшно устал от жизни и не понимает уже, почему, если убит один человек, нужно убивать другого. Возмездие смертью было его ремеслом, и это дало ему возможность понять, что месть ничего не решает, а только требует все новых жертв.

Рей – до невозможности наивен, практически дикарь. Типичный комический персонаж, который сначала говорит (а то и стреляет), а потом думает. Но жизнь – не спектакль, оружие убивает по-настоящему, а поступки имеют свои последствия. Все это инфантильный Рей только начинает понимать… успеть бы, до того, как он станет следующей жертвой.

Можно проследить и еще одну пару противоположных персонажей – Кена и его босса Гарри. Если первый абсолютно разочарован в мире насилия и устал от криминала, то второй – криминальный босс до мозга костей. Справедливость для него выше всего, в том числе и здравого смысла. Гарри совершенно нелеп, и, вроде бы, смешон – но и страшен. Стопроцентно кафкианский персонаж, доведенный до абсурда – но разве мы не видим такой же абсурд и в жизни, в криминальных сводках и новостях из «горячих точек»? И как бы не хотели Кен и Рей порвать с миром насилия, в глазах злобного идиота читается приговор любой попытке. Но дремлющий Брюгге, свернувшийся вокруг площадей кольцами улочек, как добрый сказочный дракон, закованный в готическую чешую, заставляет верить, что это не приговор человечеству – пройдет и этот кошмар, придут новые люди, улыбающиеся и светлые, перестанут свистеть пули и рваться бомбы. И глобальная война так и останется бредом наркомана.

Все актеры сыграли великолепно, особенно хочется отметить Брендана Глисона (Кен) и Рэйфа Файнса (Гарри; видимо, после Воландеморта ему не впервой играть чудовище в человеческом обличье). Также хочется отметить «тарантиновский» юмор – странные, неуместные диалоги, внезапно возникающие нелепые ситуации, с одной стороны, оттеняют трагизм истории, позволяя увидеть в происходящем фарс.

Итог: атмосферная криминальная трагикомедия, с непредсказуемым сюжетом построенная на контрастах и противоречиях. Если не смущает обилие крепких выражений и очень неторопливое развитие сюжета (тарантиновского драйва ждать не стоит), то отличный выбор для тех, кто ищет умный и качественно снятый фильм, и заставляющий задуматься, и способный развлечь. А в целом – фильм о том, как страшна и бессмысленна справедливость без милосердия.

Что понравилось:
- фильм снят красиво и художественно, прекрасные сцены с природой и пейзажами, приятный софт фильтр
- как всегда прекрасная игра и образ Киры Найтли, которая хороша в любых платьях и костюмах
- отличный актерский состав
- интересный поворот с судьбой героев и "персонажами" книги
- тема клеветы, проблема того, как неосторожные слова и необдуманный поступок из ревности и недостатка внимания может сломать чью-то жизнь

Минусы:
- ужасно затянутые начало и середина фильма
- Вторая мировая как фон и декорация для развертывания драмы, никакого погружения в историю и трагедию войны
- не самое лучшее решение выбрать в качестве иллюстрации Второй мировой эпизод с Дюнкерком.. Смотреть на бездельно слоняющихся солдат, впавших в опустошенное гуляние, не интересно и как-то странно. Воевать-то будем или как?
- фильму не хватает динамики
- история любви совершенно не зацепила
- персонажи также не цепляют, проходят мимо
- расследование с клеветой можно было сделать интересным и загадочным, но эта линия быстро сдулась
- концовка оставляет вопросы - не могу назвать написание романа искуплением, скорее психологическая самотерапия

Найти страшный суд в Брюгге

Оценка 10 из 10

Говорить о шедеврах всегда сложно. Вышедшая на экраны почти десять лет назад "Залечь на дно в Брюгге" - из разряда тех фильмов, которые оказались способны открыть новые измерения для кинематографа. Режиссеру и автору сценария Мартину МакДоне, дебютировавшему с "В Брюгге" в полном метре, удалось создать напряженное, насыщенное страстями, полотно. Полотно, где нет святых. Определяя жанр "Залечь на дно в Брюгге", можно легко впасть в ступор. МакДона своеобразно трансформирует жанровые рамки криминального бадди-муви в страшную драму о назначении человека, подвергая препарации то, что еще могло называться душой у главных героев.

Режиссер очень символично отправляет в Брюгге двух заваливших дело киллеров. Молодого дебютанта Рэя (Колин Фаррелл) и бывалого Кена (Брендан Глисон). Да, после Лондона Брюгге - это несусветная дыра, где можно несколько раз на дню столкнуться с одними и теми же людьми. В Брюгге как нельзя лучше сохранился отпечаток Средневековья, примерно так бормочет Кен шаблонной фразой из путеводителя. А не символ ли строгого чистилища для МакДона этот готический в своей красоте город? Рассматривая сюжетно монолитный "Залечь на дно в Брюгге", нельзя не отметить тему суда в разных проявлениях. Рэй и Кен рассматривают и обсуждают "Страшный суд" Босха в муниципальном музее Брюгге. Их разговор в этой сцене - ключ к пониманию всего фильма.

МакДону, как автору сценария, не просто удались диалоги, ему удается рассказывать словами рядовых киллеров об очень тонких материях. О том, можно ли изменить жизнь, о расплате, о вере в чудеса, о долге, о таком нечасто сейчас упоминаемом феномене как совесть. Отмечу, что режиссер не проповедует с экрана основы морали и не кричит в голос о том, что убивать себе подобных плохо. В "Залечь на дно в Брюгге" посыл совершенно иной: делай свою работу хорошо. Даже если ты убиваешь священника или грабишь с заряженным холостыми начинающего бандита. Невинные жертвы и потери зрения обеспечены, но не обязательно ждать внешнего наказания, каждый получит или воздаст сам себе по заслугам.

В "Залечь на дно в Брюгге" сильны ноты сатиры как социальной, так и межэтнической. Достается всем - геям, неграм, американцам, англичанам, бельгийцам, кроме того, карлики - это гномы, готовые биться в неравной схватке со всеми. МакДона мастерски показывает человеческие натуры, которые взорвутся в любой момент в отсутствие растянутых в улыбке ртов. Появление Юрия в нескольких сценах, холено-аристократичного русского, знающего толк в предрождественских убийствах, добавляет "В Брюгге" окончательной прекрасно срежиссированной театральности происходящего. Фильм не просто снят, он разыгран в естественных декорациях красивейшего Брюгге, города, похожего на сказку.

Лента не лишена очень своеобразно выстроенной лирической линии Рэя и Хлои (Клеманс Поэзи), зарабатывающей драгдилерством на съемочной площадке. Дело, конечно, нехорошее, зато позволяет Рэю и Кену откровенно поговорить благодаря нескольким дозам, стянутым у Хлои. Наставник злодеев Гарри (Рэйф Файнс) преисполнен и переполнен принципами и понятиями, которые, как ни странно, есть и у английских бандитов. Порядочный кусок дерьма, конечно, но призванный в "Залечь на дно в Брюгге" для драматического цементирования ленты во второй части и абсолютно босховского твиста в босховской же атмосфере в финале. Отмечу главное, МакДону как автору фильма удалось снять ленту, в которой переосмысливается наследие приходящих первыми на ум Квентина Тарантино и Гая Ричи до уровня сложносочиненной драмы трех отдельных, не самых лучших представителей рода человеческого.