Kinney, Kathy. Отзывы на фильмы

1950-е годы. Юный Тоби Вульф странствует вместе со своей матерью Кэролайн, задорной, лёгкой на подъём, довольно легкомысленной женщиной, по Соединённым Штатам после распада семьи. Кэролайн желает остепениться: осесть на одном месте, снова выйти замуж и жить спокойной, размеренной семейной жизнью. Тоби желает стать хорошим: прилежно учиться, не хулиганить, не огорчать мать. Впрочем, мальчишка-подросток зачастую оказывается сильнее подобных желаний, и вскоре мы видим Тоби с рок-н-ролльной причёской, сигаретой в зубах, в компании таких же парней, не отличающихся примерным поведением. А Кэролайн тем временем встречает на своём пути приличного, - как кажется ей и соседкам по квартире, - мужчину по имени Дуайт, и они с Тоби вскоре перебираются в маленький городок Конкрет.
Конкрет. Concrete. Бетон. Символичное название: типичный маленький городок, который забетонирует, раздавит все высокие стремления, помыслы, все мечты, кроме мелких: подобие семьи, где жена подавлена мужем, дети, нехитрый досуг в виде телевизора, охоты, выпивки. Всё как у всех. Из ярких пятен - лишь пронзительно зелёные газоны, всё остальное серое. Все делятся на «своих» и на «чужих», и последним здесь придётся плохо: в таких местах тех, кто хоть как-то отличается от прочих, старательно ломают изо всех сил.
Дуайт - плоть от плоти, кость от кости Конкрета. Жёсткий, а затем жестокий, мелочно властный, лицемерный, беспринципный человек. Сначала кажется обычным чрезмерно суровым родителем, которым движут исключительно благие намерения: увести мальчишку из плохой компании, приучить к труду, развить в нём волевые качества, приспособить к жизни. Только вот истинные мотивы Дуайта предельно раскрываются первыми семейными сценами - в сцене выполнения супружеского долга с Кэролайн и в сцене с примеркой скаутской формы. Момент, где этот человек любуется своим отражением в зеркале, перед которым стоит в идеально сидящей форме, в то время как Тоби утопает в своей рубашке, договаривает то, что не было сказано в постельной сцене. Дуайту нужен контроль. Нужно, чтобы Кэролайн обустраивала его быт и отдавалась в постели, не изъявляя никаких своих желаний, нужен Тоби для битья и самоутверждения. Грубый с собственными детьми, Дуайт с упоением издевается над своим пасынком под видом «воспитания». Привычные в то время затрещины не раз переходят в истинно садистские, подлые удушающие захваты. Дуайт забирает доход Тоби от подработки, сначала заявляя, что копит его на счёте пасынка, а позже признаётся, что истратил эти деньги якобы на нужды семьи; дарит собаку не той породы, которую желал Тоби, а чтобы добыть на неё денег, продал винтовку. Все его попытки «воспитать» Тоби на деле являются попытками его контролировать, уничтожить, сломать - вытравить всё то хорошее, что в мальчике есть.
Дуайт сам по себе ничтожен. Мы не увидим никаких его достижений, потому что их нет; он даже не первый в этой бетонной деревне, хотя и не последний. Он расположился где-то посередине, чтобы пользоваться уважением местного общества, но остро ощущать собственное ничтожество. Как всякий ничтожный человек Дуайт стремится не вырасти, а затоптать других, кто по уровню своего развития выше него. Придавить взбалмошную, весёлую, но добрую жену у него получилось, а пасынок сопротивляется: Тоби, даже якшаясь с примитивными, беспутными парнями, посредственно учась, хулиганя, подделывая документы и уже начав неосознанно перенимать установки отчима, продолжает читать, развиваться, чем-то интересоваться и о чём-то мечтать. Недаром в кульминации Дуайт неоднократно повторяет, что его бесит именно то, что Тоби целыми днями читает книжки, просмотр пасынком телевизора в том спиче упоминается реже. Первое достижение Тоби, первый его прорыв вовсе приводит его отчима в неистовство.
В фильме чувствуется некая недосказанность, - я не о текстовом эпилоге, - будто далеко не все важные моменты из романа-первоисточника в него вошли, и многое немаловажное осталось там, в книге.

Так понял, что после того, как Диккенс научил всю Англию встречать Рождество, Билл Мюррей тоже самое проделал с Америкой. Весело, конечно, но меня перед новым годом всегда традиционно тянет в баню и ходить туда 31-го гораздо мудрее, чем 30-го, ибо потом весь год будешь маяться тяжким самочувствием (как встретишь - так и проведешь).

Экранизаций "Рождественской песни" Диккенса, явных и примерных, уже набралось десятки-сотни. Бедного Скруджа как только уже не склоняли, как ему все это не надоест. Определенно, мы дойдем до того, что какой-нибудь новоиспеченный Скрудж предпочтет вычеркнуть из сценария всю воспитательную среднюю часть фильма и начнет вместе со всеми прыгать во славу Санта-Клауса еще в самом начале фильма.

Все просмотры Скруджа с моей стороны проходят примерно одинаково. Весь фильм я всячески выгораживаю Скруджа, защищаю его от преимущественно женских нападок. Нужно сказать, что данная экранизация Диккенса самая легкая и позитивная. Из Мюррея получился слишком очаровательный и комичный сквалыга, может работа на телевидении так позитивна, а может и что-то личное.

Сюжет очень знакомый, много раз читанный и смотренный, что в общем-то не очень хорошо. Фильм, как я понял, у американцев культовый, видел даже какие-то ремейки и продолжения. В общем и целом впечатление довольно замечательное, хотя и немного скучновато из-за поднадоевшего сюжета. Если кто-то по каким-то причинам не смотрел или не читал "Рождественскую песнь" Диккенса, то есть прекрасный повод. Хотя, мультфильм Земекиса больше запомнился.