Vera, Brenda. Отзывы на фильмы

Миры Адриано Гарсия Боглиано: Его резня

Шестеро молодых привлекательных девушек оказываются в заложниках у сумасшедшого психопата, живущего в свое садистическое наслаждение в неуютной хибаре на отшибе одного малонаселенного пункта. Впрочем, и психопат стал таковым далеко не сразу, а старый домишко сперва показался более чем уютным и уединенным местом для празднования дня рождения одного из близких друзей нашей девичьей шестерки пик. Праздник, который не состоялся вовсе, поскольку очень скоро все изменилось, и главным героиням пришлось заучить немало правил поведения, автором которых был таинственный хозяин дома. Нарушение любого из многочисленного списка напутствий грозит самыми неприятными последствиями. Будет больно, невыразимо больно, невыносимо больно, незабываемо больно. Как никогда больно.

«36 шагов» 2006 года небезызвестного и к тому времени уже порядком поднаторевшего, еще всем не надоевшего, в должной мере не захмелевшего и не оборзевшего от многочисленных жанровых фестивалей первого сорта, но уже успевшего набить свою режиссерскую руку на ваянии суровых обаятельных и для просмотров обязательных андеграундных хорроров, испанца аргентинского разлива Адриано Гарсия Боглиано(сказался опыт частого сотрудничества там, отчего Боглиано стал к тому же еще и аргентинцем, как ошибочно считают некоторые, выковав из ничего и хоррор по-аргентински) является завершающим фильмом условной(ибо никем и никак неназванной да и самим режиссером толком не очерченной) трилогии слэшеров с центральными персонажами женского пола, начатой им дебютной «Комнатой для туристов» и продолженной «Криком в ночи». Финал этот, однако, особых восторгов не вызывает, виной чему стала уж очень явная неброскость «36 шагов», находящихся на распутье между экзистенциалистским ультранасилием «Хостела», в котором все жертвы это просто жертвы и жалеть их не надо даже из чувства собственной гуманности и анархистским каннибальским безумием свихнувшихся нердов из дальней глубинки всей «Техасской резни бензопилой». Собственно, лишь этими картинами фильм Боглиано не ограничивается в своих синефильских игрищах, не вступая на тропу ни изощренной многофактурной мануфактурности ЧБ «Комнаты для туристов», отдававшей что есть мочи не только дань уважения, но и всю свою половую честь Хичкоку с Бунюэлем, ни извращенной гиперреалистичности «Крика в ночи». Очевидно, что «36 шагов» крайне просты до неприличия, представляя из себя на выходе посредственный, агонизирующий в своей нарочитой американизированности слэшер, к некоторым мотивам которого Боглиано вернется спустя четыре года в гораздо более цельном и стильном «Холодном поту»(кстати, первым настоящим полноценно аргентинским фильмом Адриано Гарсия Боглиано).

С одной стороны Боглиано стремится некоторые жанровые шаблоны по типу навязчивой тривиальности завязки фильма, наличия в нем сексизма и упоения обнаженными женскими телесами ежесекундно буквально за минуту до начала красочной резни всем на потеху, тотального идиотизма всех и каждого, передать да переизвратить через вкрапления едкой, практически сернокислотной, разъедающей все привычные клише иронии, агрессивной в своей струящейся кровавости напористости, превращая типический слэшер в объект поступательной жанровой деконструкции, в котором все является совсем не тем, чем было изначально. Но с другой стороны Боглиано, делая «36 шагов» относительно внятным и уравновешеным фильмом(невзирая на упоительную мясистость), решает предоставить определенный триолизм собственных кинематографических взглядов на всем знакомый жанр молодежного слэшера, добавляя во-первых в безыскусную палитру фильма, чрезвычайно скупого на кинематографическую выразительность, элементы жесткой притчи о расплате за грехи и нарушенных правилах бытия(впрочем, притчевость оказывается неуверенной по подаче и несносно наносной), делая во-вторых фильм настроенным на волну классического грайндхауса Латинской Америки 60-70-х годов, в особенности на традиции Жозе Можика Маринша, и в третьих окончательно создавая свою киновеселенную хоррора, существующую перманентно на стыке самых разнообразных стилей и форм. Да и морализаторство, даже в рамках порнопыточного ужаса, вроде как никто не отменял, и «36 шагов» с хитрой ухмылкой твердит, что негоже искать развлечений на халяву в незнакомых, недружелюбных домах, даже если тебя туда пригласили и очень сильно просили прийти.

Негоже быть такой наивной в ту веселую пору, когда любой наив приводит к очень печальным последствиям. Негоже быть симпатичной дурой тогда, когда все остальные хитры и изворотливы, и сами желают переписать данные им правила, ибо что это за жизнь, если не переступишь ее грани, не рискнешь, не плюнешь на статус-кво? Хотя для этого в первую очередь надо иметь немало дерзости и смелости, отринуть собственную виктимность как таковую, перестать мыслить категориями хнычущей жертвы, прикованной цепями в подвале, встать на равных с таинственным садистом, устроившем свой вариант «Забавных игр» Ханеке. Только вот именно этого почти никому из шести героинь «36 шагов» не дано, и они уверенно идут к собственному концу, нарушая правила и наказываясь за это. Вместо неожиданного слома программы — действия по шаблонам. «36 шагов» — это не столько упражнения в прекрасном, сколь упражнения в ужасном, решенные режиссером очень наспех и как-то с ленцой, отчего итог всей условной трилогии оказался очень плачевным и сомнительным, даже для трэша, не желающего быть первозданной микробюджеткой ценой в 5000 вечнозеленой капусты, на которую можно было более чем успешно покрошить в мозаику всю великолепную шестерку девиц с испорченной невинностью. Если б было у режиссера желание этого, но в «36 шагах» не наблюдается ничего кроме сумбурной рефлексии и полуфинального dance macadre сумасшедших девиц, рифмующемся с аналогичной пляской во «Внутренней империи» Дэвида Линча.