Hanzawa, Hiroshi. Отзывы на фильмы

После того, как режиссерский дебют Кадзуо Комидзу, порнохоррор «Потроха девственницы» 1986 года, мгновенно обрел статус культа в определенных зрительских кругах, режиссер решил ковать железо, пока горячо и в том же таки 1986 году, при поддержке знаменитой японской студии Nikkatsu, снимает формально сиквел своего неординарного шедевра, получивший не менее провокационное и вызывающее название — «Потроха красавицы», который по многим своим художественным параметрам оригинал сумел превзойти, который был трэшем и ничем иным.

Почему данная лента является сиквелом лишь формально? В первую очередь, фильм «Потроха красавицы» с точки зрения его основной фабулы и разворачиванию сюжета не имеют ничего общего с первым фильмом, являющем собой экстраполяцию «Зловещих мертвецов», вплетенную в откровенное эрогуро. В большей же степени «Потроха красавицы» представляют из себя классическое revenge-movie в духе классических западных и даже японских традиций кинематографа мести: от «Дня женщины» Мейра Зарки до историй о заключенной Скорпион и ей подобных. Намного стилистически выросший по сравнению с первым фильмом уровень режиссуры делает «Потроха красавицы» более ярким и более качественным творением, в котором, конечно же, без сексуального извращенного насилия никак не обошлось, но на сей раз эротика не служит доминирующим элементом ленты; она лишь умело обрамляет достаточно продуманный и интересный сюжет, который весьма прямолинеен, но при этом крайне эффектно и аффектно зрителю подан.

С точки зрения же визуального и идеологического контента «Потроха красавицы» воспринимаются именно как сиквел, продолжая тему сумасшествия и девиантных мутаций. Если в «Потрохах девственницы» лишь были слегка начертаны кроненбергские мотивы внутренних и внешних трансформаций, а хентайная сущность картины была слишком скрыта за своеобычной эротикой, то второй фильм смотрится как истинный прогресс и даже уход от типичного японского шизофренического порнотрэша. Комидзу весьма витиевато отсылает зрителя в «Потрохах красавицы» и к «Судорогам», и к «Бешеной», и даже к «Видеодрому»; он делает это как очень способный ученик, не мастер, но уже и не подмастерье, который уже не шутит, как это было в дебюте, а стремится именно шокировать, удивить и отвратить аудиторию, играя всеми оттенками грязного порно, натуралистичных ужасов и аберрантного гротеска вполне в духе Эдогавы Рампо. Не осталось следа и от на редкость топорной актерской игры. Сеира Китагава в роли Йошими смотрится весьма убедительно, умудряясь не растратить весь свой потенциал даже в откровенно слабых сценах. Мегуми Озава в роли Хироми демонстрирует все умения к актерскому хамелеонству и перевоплощениям, а второстепенный фон ленты, состоящий из героев, сыгранных Казухиро Сано и Кеном Йошизавой, радует глаз своей колоритностью.

Такой же лаконичный, как и первая лента этой неординарной порнохоррор-трилогии, фильм «Потроха красавицы» представляет из себя оригинальную смесь из кинематографа мести и стильного извращенного хоррора с телесными мутациями и жесткой эротикой. По-японски странно, противно и даже омерзительно, но при этом не так уж и аморфно и бессмысленно. Ценители японской жести и вообще азиатских ужасов, поклонники всего нестандартного и очень ненормального от данной картины будут точно писать стоградусным кипятком.

Группа японских молодых и совершенно безбашенных людей, состоящая из трех Ж и трех М разной степени сексуальной распущенности, решает снять на природе любительский порнофильм. Когда влажные приключения подошли к своему логическому завершению и все благополучно кончили, наши порнократы решили отправиться по домам, но заблудились в густом нерукоблудном тумане, добрели до кем-то покинутой в первозданном полуразрушенном виде хижины в лесу и там уединились, даже не догадываясь, что их уже активно поджидает кровожадный насильник противоестественной разновидности.

Сумасшедший гений и злодей в одном флаконе всего многообразного японского «розового» кино, знаменитый в узких кругах сценарист, актер и режиссер Кадзуо Комидзу, стоявший у истоков жанра pinku eiga наравне с Масао Адачи и Кодзи Вакамацу, в далеком 1986 году, заручившись поддержкой именитой японской студии Nikkatsu, никогда не брезговавшей и откровенным волюнтаристским трэшем на грани и за гранью фола, снял свой дебютный и ставший наиболее культовым фильм — ленту «Потроха девственницы».

Отчасти вдохновленный и «Зловещими мертвецами» Сэма Рейми, данный фильм сочетает в себе нарочитую стилистику классических японских эрогуро (больше софткорного эро, нежели смачного и кровавого гуро), хентая и, собственно, хоррора с элементами мутаций слегка в духе раннего Кроненберга. Причем ленте, изначально позиционировавшейся как шокер, до определенного момента времени не хватает именно шока, разнузданного и аморального эпатажа, несмотря на крохотный — час с небольшим — общий хронометраж картины. Зрителю весьма долго, но не сказать чтобы нудно скармливаются разнообразные эротические экзерсисы главных героев, которым, похоже, делать нечего, кроме как пробовать на вкус все новые и новые позы Камасутры. Вежливо запикселизированные органы размножения всех персонажей сразу говорят зрителям, что хардкорного порно ждать не следует, и лишь стоит наслаждаться около получаса легкой и ненавязчивой эротикой, которая к тому же подкреплена вербальным садизмом по отношению к достопочтенным зрителям.

Эротический сюжет без явных ужасов разрулится режиссером совершенно внезапно, когда на пьедестале появится некий секс-монстр с огромным достоинством наперевес, интересующийся и девственницами, и их потрохами, помешанный на иррумациях и множестве существующих и несуществующих даже «филий», главным итогом чего станет трансформация картины в весьма своеобразные порноужасы, смотреть которые не столько страшно, сколь местами противно и даже, что удивительно, забавно. Кажется, что Кадзуо Комидзу специально подыгрывает и зверским изысканиям Валериана Боровчика, и поддевает Нагису Осиму, ибо воспринимать все происходящее на экране безумие (причем homo sapiens в картине куда как более отшиблен на всю голову, чем фаллосоподобный милашка-монстр, ибо внезапно совершенно нормальные, на первый взгляд, герои превращаются в некрофилов, садистов и мазохистов и просто сексуальных девиантов) серьезно невозможно.

С пубертатным увлечением дорвавшегося до всякого недозволенного и запрещенного подростка Комидзу создает не столько фильм ужасов с пряной хентайной начинкой, сколь откровенный стеб над жанром ужасов, над самой его сутью, выворачивая внутренностями наружу основные клише большинства хорроров, в том числе и их зомби-разновидности. Некоторая же кустарщина в режиссуре, в спецэффектах, страдающих определенной кукольной мимишностью и нереалистичностью, в актерской игре, которой практически и нет, лишь добавляет этой картине специфического шарма, который, впрочем, далеко не всем придется по вкусу, ибо фильм местами, мягко говоря, полностью невменяем. Однако любители японского грайндхауса и вообще всего азиатского культа данной картиной — первой из целой трилогии — будут вполне удовлетворены