Отзывы на фильмы Стэнли Р. Джаффе

"Какой закон гласит, что женщина - лучший родитель лишь по природе своего пола?"

Семейная драма с очень простым жизненным сюжетом: родители расходятся - ребенок страдает - родители страдают и судятся - родители сходятся. Вся оригинальность этой истории состоит в том, что с ребенком остается не мама, как это обычно бывает, а папа. Причем папа, который большую часть времени проводил не с семьей, а с работой. Но с другой стороны, так было нужно, потому что мама не работала. А мама не работала, потому что у нее была то-ли депрессия, то-ли творческий кризис. А кризис у нее был из-за того, что папа от нее чересчур отдалился и уделял ей мало времени. Разматывать этот клубок типовых семейных отношений можно до бесконечности. И если изначально зрительские симпатии, безусловно, на стороне Теда Крамера, а жена воспринимается не иначе как эгоистичная расчетливая стерва, то после ее исповеди в суде все становится не так однозначно. Герои действительно меняются: Тед все чаще уделяет внимание сыну, срываясь с рабочих совещаний на родительские собрания, стерва-мать постепенно учится находить в нем (и, что немаловажно, в себе самой) лучшие черты, и даже сын учится быть самостоятельным.

Центральной, и, пожалуй, единственной по-настоящему выдающейся сценой, является сцена в суде. Родители, не умевшие сказать друг другу самых важных вещей, выслушивая малоприятные вещи со стороны соревнующихся адвокатов, вдруг начинают понимать друг друга. Причем понимать где-то на уровне взглядов, незаметных кивков и неловких улыбок. И если Дастин Хоффман играет просто великолепно (заслуженный Оскар), то Мерил Стрип играет гениально (более чем заслуженный Оскар). Сложность ее роли в том, что будучи выдающейся актрисой ей приходится играть актрису не очень хорошую, произносящую заученные фразы и давящую на жалость к материнским чувствам фальшивыми слезами. То, что это не более чем актерство, раскрывается в ее ответах адвокату Теда, когда в каждом предложении она говорит только о себе и своих чувствах, а также в ее искреннем раскаянии после суда.

Но, пожалуй, самый яркий итог этого судебного процесса не сближение четы Крамеров, а реакция их соседки, матери-одиночки, хорошей подруги семьи. После суда она решается восстановить отношения со своих бывшим мужем, понимая тяжесть и нелепость ошибок молодости. Кто бы не был виноват, все ещё можно исправить. "Ты выглядишь потрясающе", - говорит Тед Крамер в последней сцене. Лифт закрывается, осторожно: посторонним вход воспрещен.

Воспользовавшись отсутствием на целый уикенд собственной жены и маленькой дочурки, адвокат Дэн Галлахер не преминул поддаться зову плоти и закрутил страстный однодневный и однонощный роман со случайной спутницей по жизни, по работе в конторе и по постели, что само собой разумеется, по имени Алекс Форрест. Мимолетняя вспышка страстного безумия вскоре обернулась против Дэна бумерангом психологического террора, шантажа и всепоглощающего насилия, остановить который он уже был не в силах.

«Роковое влечение» Эдриана Лайна, не обладая ощутимыми зримыми кинематографическими изысками и на фоне предыдущих творений известного английского режиссера и сценариста как-от «Танец-вспышка» или памятным по восьмидесятнической культовости в среде родившихся в СССР «Девяти с половиной неделям», смотрящееся, впрочем, сейчас несколько стилистически скуповато и суховато, тем не менее не только открыл миру и всем зрителям в нем такой ныне увядший жанр как мелодраматическо-эротический триллер, посвященный примущественно семейным неурядицам-тире-кровавым разборкам, но и вывел на новый уровень восприятия историю типической роковой всеразрушающей страсти, разыгранной не писаными красавицами и плейбоями, а более чем ординарными, приземленными и эдак приближенными к простому народу героями. Впрочем, фатальной деконструкции жанра «триллер» у Лайна не вышло в итоге, хотя, кажется, достопочтенный режиссер всячески тщился уйти от шаблонов и законов жанра, кроя ленту не в привычной голливудской тональности, а с этакой европейской меланхолией нарратива, однако тиски Голливуда к финалу все больше усиливают свои насильственные акты, и правильный по сути альтернативный финал подменяется неправильным и морально стойким хэппиендом; крепко скроенная интрига для нынешнего времени кажется более чем упрощенной, и только за счет сбалансированной режиссуры да нехитрой жизненной философии, актуальность которой вне времени и пространства, фильм и ныне воспринимается довольно свежо.

Изначально позиционировавшийся как фильм-предупреждение, эдакая кинематографическая агитка против СПИДа, «Роковое влечение» в веке ХХI является историей о мужских слабостях и женской силе в период победившего феминизма. Если раньше, исходя из точки зрения режиссера, в открытую симпатизирующему своего герою, ему сочувствуя и обеляя его при любом удобном случае, Дэн был жертвой по обстоятельствам, протагонистом, пускай и с гнильцой, грешником, но раскаившемся, а Алекс — психопаткой покруче Эда Гейна, то сейчас морально-этические акценты сменились в сторону самой Алекс, которая всего лишь жаждала в своей жизни одного — любви. Спасения от одиночества. Самореализации. И наказывается она не за собственную навязчивость, а потому что хочет порвать узы довлеющего над ней маскулинного мира. Наказывается за эмансипацию как таковую, в битве за которую Алекс, по Лайну, тотально проиграла по гамбургскому счету. Первородная мораль восьмидесятнической вехи становится зыбкой, а сам фильм приобретает явственные черты укора всему тогдашнему социуму. Укор, впрочем, этот не столь громогласен, учитывая приторную кровавость финальных сцен, когда Зло наказывается его же методами. И выходит, что жаль-то в картине лишь одного героя, лишенного имени и эпизодического по сути — живьем сваренного кролика, который, как известно, не только ценный мех, но и яркая метафора всей испепеляющей страсти, которой бы позавидовал и сам Пуччини, сырым и обесцвеченным переложением «М. Баттерфляй» которого и стал этот фильм Эдриана Лайна.

Femme fatale, имя которой Алекс Форрест, в «Роковом влечении» есть типажом крайне деструктивным, в котором внешняя некрасивость, даже уродливость, сосуществует со сладостной притягательной порочностью, горьким ядом сексуальности. Яд, употребив который в большом количестве, есть риск или заполучить инвалидность — моральную ли, физическую ли, но это не суть важно -, или умереть в муках. Дэну Галлахеру суждено будет пройти по середине, испытав все прелести последствий банального адюльтера, чтобы в финале обрести желаемое искупление и всепрощение за собственные, совершенные вполне чаянно, грехи. Однако вместо ожидаемой обоюдоострой инвективы что в сторону женского пола, что мужского, ибо главные герои одинаково предпочли густо наплевать на окружающий их плебс и привычные ему нормы, зрителей ждет история о плохих женщинах и хороших мужчинах, причем правда, которая у каждого своя, отчего-то будет преимущественно на стороне последних.

Решила пересмотреть фильм (наверняка уже смотрела давным-давно, но не помню) потому что несколько раз за последнее время о нём слышала. Насколько он был революционен для своего времени, что аж вырвал Оскара у "Апокалипсис сегодня", а в общем говорит о силище простой семейной драмы.
Обычная семья, когда два одинаково талантливых человека женятся, но, конечно же, с родившимся ребёнком остаётся женщина - так был устроен мир, и пока он меняется медленно. А между прочим, насколько несправедливо было запирать героиню в четырёх стенах говорит озвученный ею на суде доход: после 8 лет перерыва она находит себе работу с зарплатой выше, чем у её успешного мужа, который всё это время вкалывал и карабкался по карьерной лестнице.
Кроме того, какая некрасивая сцена в кафе: он ей не дал ничего сказать. Куда проще было по-мирному договориться, чем воевать в суде. Абсолютный тиран. Я уверена, что несмотря на то что фильм заканчивается на оптимистичной ноте, Тед начнёт делать бывшей жене гадости, ограничивать её общение с сыном и делать подобное - он уже хорошо показал себя.
Тем не менее, спасибо Голливуду, который наконец-то показал, что старые гендерные стереотипы можно нарушить, и ничего страшного не случится. Женщина может работать не хуже мужчины, а мужчина может растить ребёнка не хуже женщины. Хотя когда в прошлом году мой коллега-мужчина взял полугодовой отпуск ухаживать за малышом, я так же слышала комментарии от других мужчин, что как-то это слишком прогрессивно на их вкус. Зато работодатели стали более гибкими, многие более спокойно стали относиться к тому, что работнику нужно резко сорваться с работы, когда у ребёнка температура.

Вполне жизненная история. Таких "Венди" пруд пруди по всему миру. Из-за того, что мозга у нее меньше, чем у инфузории-туфельки, она поставила под угрозу здоровье и жизни собственных детей. Что там они ей жалуются? Какие у них проблемы? Вот у нее проблема глобальная - ей не хватает мужика.
Нет, я не думаю, что она не заслуживает счастья, но тащить в дом первого попавшегося мужика, при том, что все друзья и родные убеждали ее, что это добром не кончится, считаю верхом идиотизма. Как и то, что она продолжала держаться за него даже после того, как узнала о наркотиках. А крайними остались, конечно же, дети.
Для героев все закончилось хэппи эндом, правда, натянутым и не очень-то правдоподобным, но все же удачным финалом. В жизни же, не всем так везет, и последствия оказываются чаще всего намного плачевнее.
Особо ничем фильм не выделяется, и даже если вы его не видели, ничего не упустили (кроме возможности посмотреть на молодых Роберта Дауни мл. и Сару Джессику Паркер).
Преподнесена история без лишней драматизации или остросюжетных триллерных ноток (хотя прочитав аннотацию, я ждала чего-то в таком роде). Все выглядит очень правдоподобно, но именно поэтому особого интереса фильм не вызывает и не приковывает внимания. Все равно, что читать посты одноклассниц, как у них все фигово на личном фронте. В итоге, фильм проигрывался фоном, потому что во время просмотра так и тянуло заняться чем-нибудь еще.
В остальном, если и была какая-то важная задумка у режиссера, например, в сотый раз призвать женщин думать мозгами, ведь не зря они им от природы даны, то попытка эта провалилась. Вряд ли потенциальные "Венди" сделают для себя какие-то выводы.