Отзывы на фильмы Эндрю Ридмана

Сэм Тайлер: "Я просто хочу домой..."
Джин Хант: "Ну не будь ты таким нытиком, Сэмми, пойдёшь попозже!"

2006 год, старший детектив манчестерской полиции Сэм Тайлер расследует дело о маньяке, орудующем на городских улицах. Однажды Сэм теряет контроль над ситуацией и обычную человеческую осторожность и на безлюдной автотрассе попадает под машину. В себя он приходит — нет, не в палате интенсивной терапии, а в ... 1973 году, на том же месте, правда, в другой одежде, рядом с другой машиной и пониженным в звании до детектива-инспектора. Для Сэма это — всё равно что попасть на другую планету, настолько он поначалу не вписывается в окружающий мир, настолько его не понимает. Поэтому больше всего на свете ему хочется вернуться домой, но, чтобы сделать это, необходимо выяснить, почему он оказался именно в этом месте и времени, и Сэм очень старается, правда безуспешно.

"Жизнь на Марсе" — идеальный британский сериал, где за кажущейся незамысловатостью сюжета скрывается бесконечная глубина смыслов и интерпретаций, а вся соль заключается в деталях. Его нельзя смотреть, параллельно занимаясь мытьём посуды или глажкой белья, "LoM" требует пристального внимания и полного погружения. К счастью, для последнего тут созданы все условия — атмосфера Англии 70-х годов прошлого века незаметно проникает в подкорку и ощущается как нечто само собой разумеющееся и предельно достоверное, несмотря на то что, на самом деле, до этого ты не имел о ней и малейшего представления. Мужчины в брюках-клёш, рубашках с отложными воротниками и кожаных куртках, девочки, беззаботно танцующие диско в ночных клубах, полицейский участок, от пола до потолка заваленный бумагами и прокуренный так, что можно запросто топор вешать, судмедэксперты несколько дней кряду работающие над вскрытием трупа, вечно занятые неизвестно чем криминалисты, всеобщая лень и неторопливость. Полицейским здесь не просто не доверяют, их боятся. Да и как иначе, если они легко подтасовывают факты, подбрасывают улики, жестоко давят на свидетелей, не гнушаются применением грубой физической силы, в общем безнаказанно творят свой маленький ежедневный беспредел. И какая разница, что в итоге они все делают большое и важное дело — люди этого всё равно не понимают. Как поначалу не понимает и Сэм — идеалист из будущего, который не может арестовать подозреваемого, не зачитав ему права, просто потому, что так нельзя делать, и закрыть дело, не проверив самые незначительные факты, не вывернув наизнанку небо и землю в поисках необходимых улик и твёрдых доказательств, — тоже не может.

В этом отношении очень интересно наблюдать за тем, как работает Сэм в паре со своим начальником Джином Хантом. Если рассматривать всё, что происходит с Сэмом, как шутки запертого в коме подсознания, то Ханта легко можно определить как тёмную сторону личности самого героя, как то, что он давно и прочно спрятал внутри себя как непозволительное и недопустимое в работе полицейского, то, против чего он борется, чтобы оставаться эталонным представителем закона. Чтобы доказать свою правоту и показать, как надо проводить расследование, Сэму каждый день приходится буквально вгрызаться в глотку своему начальнику, занимая при этом позицию "против всех", потому что все, естественно, за несокрушимого Ханта. Но, как известно, вода камень точит, и Сэм, обладающий неподдельным обаянием и выступающий в роли того самого луча света в тёмном царстве, постепенно завоёвывает доверие как отдела, так и своего босса. К концу истории, кстати, все коллеги Сэма по доброй воле зачитывают права при задержании, на допросах используют кассеты для записи показаний, и руки распускают заметно реже. Немного, но уже что-то.

Впрочем, история не столько о том, как хороший полицейский Сэм борется против плохих парней, прививая им нормы полицейской этики, сколько о поиске своего места в сложном и противоречивом мире. Сэм Тайлер по сути не знает кто он такой; всё, что он делает, направлено на то, чтобы найти себя — найти и вытащить, привести в чувство, вернуть в привычную и знакомую реальность. Ему трудно и страшно, и это ощущение постоянного внутреннего страха, непроходящей тревоги за своё будущее, напряжённого ожидания конца, когда тебя либо отключат от медицинского оборудования, либо ты перестанешь бороться и "отключишься" сам, передано в сериале до дрожи. Саспенс, от которого по коже бегут мурашки, здесь в каждой серии — настолько, что в какой-то момент кошмары Сэма начинают казаться реальнее окружающего его мира. Здесь действительно есть чего испугаться и над чем задуматься. И, конечно же, посмеяться тоже есть над чем — это всё-таки английское кино, а оно немыслимо без английского юмора.

Ну и получить удовольствие от актёрской игры — само собой разумеется. В последнее время я как-то особенно люблю лёгкую театральность, присущую игре британских актёров. Так, Филип Гленистер, воплотивший на экране главного антагониста Сэма одиозного Джина Ханта, покорил меня с момента самого первого своего появления, того, где он, особо не рассуждая, встряхнул ошалевшего от вида полицейского участка и расшумевшегося Сэма. В пару движений и в несколько фраз уложилось всё, что Сэму надо было узнать о себе, своём месте и о том, что делать дальше. И сыграно это было мощно. Конечно, Джин Хант, не так прост, как кажется с первого взгляда, и передать сложность его характера Гленистер смог на отлично.

О Джоне Симме и говорить нечего. Он вообще чертовски талантливый актёр. Его Сэм реален настолько же, насколько реален и Мастер. А ведь между Сэмом и Мастером нет ничего, совсем ничего общего...

Жаль, что британские сериалы такие короткие...

Ну, кто о чем, а я, конечно, снова о Шон Бин. Хотя бы потому, что в мире должны быть вечные ценности любви. Посмотрела десятилетней давности британский сериал Обвиняемые (сериал)". Режиссеры Дэвид Блэр, Ричард Лэкстон, Эшли Пирс.

С британскими сериалами я всегда мучаюсь, потому что, с одной стороны, они качественны и подробны аж до занудности, с другой, так хорошо сделаны и чаще всего сыграны, что оторваться почти невозможно. "Обвиняемые" еще и депрессивен, что, конечно, идеально вписывается в окружающий пейзаж, и после очень тянет удавиться, но, при этом, роскошный набор актеров от Питера Капальди и Джоди Уитаккер до все того же Бина и Анны Максвелл Мартин.

Сериал о совершенно обычных современных британцах, живущих в тех самых мрачных и грязных районах, где и протекает обычная жизнь. Каждый из них волею обстоятельств и своих убеждений оказывается в финале на скамье подсудимых за самые разные проступки. Кого-то оправдывают, кого-то нет. И все это происходит чрезвычайно обыденно и удручающе знакомо. Потому что никто не герой, а жить по совести уголовно наказуемо. Но я о Шоне Бине.

Наше йоркширское все играет в одной серии две роли – невыразительного на первый взгляд (Бин невыразительный, здесь сарказм) школьного учителя литературы, который по вечерам превращается в роскошную красотку Трейси. Герой Бина – гей-трансвестит, и это одна из виртуознейше сделанных его ролей. И дело не только в бесстрашии самого актера, который что-то умудрился сделать со своей всегдашней брутальностью и рассекает на каблах, показывая, между прочим, офигительные ножки, но и с тем, как точно и аккуратно пойманы манеры, голос, пластика и внутреннее состояние. Шон Бин играет не мучительную раздвоенность, а хитрый выверт психики и физики, позволивший когда-то мальчику, совершившему перед родителями каминг-аут, банально не сдохнуть в мире, который только прикидывается толерантным. Его почти автономные личности – с одной стороны – шизофрения, с другой – спасение и сохранение рассудка. Он все понимает про себя и про общество, но это знание легче пережить не в сером облике неудачника, а на каблуках, в люрексе и с педикюром.

Это история о сложных способах сохранить себя и о том, что идти против общепринятого нелегко даже тогда, когда ты никого не ограбил, а просто надел вместо брюк платье. Что инаковость зачастую таит в себе куда больше здравости и цельности, чем упорные попытки сохранить себя в жестких рамках. История Трейси о том, что границы и условности всегда в голове и нужно очень много мужества, чтобы их убрать и перестать бояться. А еще о человеческом одиночестве и попытках сделать так, чтобы не было так пронзительно холодно.
А еще о том, что Бин изумительно (не сказать еще точнее) читает стихи Уильяма Вордсворда.

Конечно же, ваш покорный слуга не мог не посмотреть свежайший фильм с нашим всем Бином – "Срок" (в оригинале Time – и тут есть некоторая игра смыслов).

Трехсерийный фильм – назвать его сериалом это, конечно, пропеть оду лени, режиссера Льюиса Арнольда по сценарию Джимми МакГоверна – рассказывает о судьбе двух людей: бывшего учителя Марка Кобдена (собственно, наше все), угодившего в тюрьму за то, что пьяным сбил насмерть человека и надзирателя этой же тюрьмы Эрика МакНалли (его играет Стивен Грэм). Для Марка тюрьма – ужасающий первый опыт столкновения с маргинальностью. Для спокойного корректного профессионального надзирателя – страшное внутреннее напряжение. Его сын сидит в другой тюрьме, и он вынужден заключить сделку с заключенными, ради безопасности своего мальчика. Иначе сына могут убить или покалечить.

Оба актера уже работали в дуэте в другом сериале МакГоверна "Обвиняемые", и наблюдать за ними там было отдельным удовольствием. Здесь играют очень сдержанно – почти только желваками и каменным лицом. Каменным именно потому, что малейшая слабина – и эмоции сметут и раздавят, ты станешь слизняком и погибнешь здесь, раздавленный собственными ужасом, виной и страхом. Жена упрекает Эрика, что ни на одном свидании тот не обнимает сына – отец же боится сделать хоть один жест, чтобы не дать чувствам сожрать себя.
Марк Кобден стискивает зубы и почти не размыкает рта, чтобы не выдать боли от известия о смерти отца или пережить новость о разводе, которую сообщает жена.

На этом выстроен весь фильм – негромкий, лишь иногда диким криком будут исходить заключенные, нарывающиеся на драку. На их фоне будет особенно заметен бесшумный внутренний ад двух главных героев. Собственно, внутренний ад, он такой и есть – тихий и почти не отражающийся на лице. И путь из этого ада, который оба проделывают со временем и во времени (и вот тут-то и всплывает еще одно значение слова Time) постепенно, по одной маленькой ступени вверх, ведет прочь из душевного узилища. Они оба едва не рухнут в финале. Кобден выйдет и встретится со вдовой сбитого им человека. Они начнут говорить о прощении, и лицо Марка пойдет даже не морщинами, а трещинами боли и ужаса. Тут, конечно, надо сказать, что возраст и роли, где не надо помирать, пошли очень Бину на пользу и он, и без того умевший играть внутреннее, рвет душу просто одним жестом. И, в паралелль с ним, сморщится и нервно начнет кусать губы, чтобы не заплакать надзиратель Эрик – к тому времени уже бывший – его разоблачили и везут в тюрьму. Он дернется и из последних сил запретит себе сдаваться.

Надо сказать, что, конечно, весь фильм рассчитан и затеян ради них двоих – все остальные играют главных героев и довольно незатейливо обслуживают их в кадре, но Бин и Грэм делают эту историю выше и глубже, чем она есть. Из фильма, о том, как один преступник раскаялся, а второй стал таковым из любви, оба делают почти притчу о том, что в каждом из человеке есть что-то, что нельзя объяснить, и этой необъяснимой частью мы прикасаемся к чему-то большему, что, наверное, можно назвать божественной милостью. И что любовь и смирение имеют в мире какую-то удивительно мощную силу, ведущую к чему-то милосердному.