Отзыв Aeditumus1959 о сериале «Мир Дикого запада»

Сериал "Мир Дикого запада" (2016) – Не с чем сравнить. Завораживает. Смотришь на одном дыхании. Высший балл.
Достоинства: Плюсы по всем позициям, кроме концептуальных заморочек.
Недостатки: Проповедь геноцида человеческой расы Искусственным Интеллектом :)

«Мiр Дикого Запада» как иллюстрация вечного блуждания ученого ума в лабиринтах всего лишь человеческого гносиса.

Радикальное отличие христианства от всех прежних мiровоззрений и всех нынешних, кстати, тоже состоит в том, что бесконечный Бог не просто трансцендентен, Он персонален, и персонален свободно. Это значит, что онтологической субстанцией является не природа (естество, сущность), а ипостась. Именно Божественная Ипостась свободно приемлет, будучи божеством Сына, природу тварного человека и приемлет предвечно. Сын Божий во плоти человеческой нисходит в сотворенный Им мiр не разлучаясь от Отца. Но также и до сотворения мiра Он – Сын Человеческий. [Отец творит мiр чрез Богочеловека Сына прежде сотворения человека Адама, и Сын вочеловечивается в сотворенном мiре лишь в шестом тысячелетии его существования. Парадокс? Да, как и почти всё в христианстве. Ибо невозможное человекам возможно Богу.]
А поскольку Адам сотворен по образу и подобию Божества, то христианская антропология утверждает субстанциальную первичность человеческой ипостаси. Моё Я онтологически предшествует моей человеческой природе со всеми её качествами и свойствами. Мой разум – не свойство моей персоны (ипостаси), но моей природы. Моё сознание – способ бытия моей личности как существа диалогического. Поэтому вопрос «Кто Я такой?» (регулярно звучащий в фильме) в парадигме библейской мысли ставить не корректно, ибо ответ на него дан изначально. [Богословие тем и отличается от философии или науки, что разъясняет уже полученную людским родом Богооткровенную Истину, проекцию Которой две последние тщетно ловят в образах преходящего бытия, т. е. первая уже в Истине, а две другие – в вечной тщете поиска некой мнимости.] А в дискурсе философском, если он понимает личность как сумму экзистенциальных приобретений, положенных на субстрат природных качеств индивида, этот вопрос имеет, видимо, бесконечное множество ответов в зависимости от обстоятельств места, времени и приоритетов вопрошающего.
Именно это последнее и обнаруживается в фильме «WW» и самим развитием сюжета, и его комментариями из уст персонажа, Форда (в 8-й серии). Авторы изначально отказываются (ибо не смею предположить, что им не ведомы первые главы Пятикнижия) от богословского решения вопроса личности: Я – ипостась человеческая, которая суть образ Божий, – и пускаются во все тяжкие философских поисков, на бескрайних пространствах которых множество ответов тождественно их отсутствию.
В библейской парадигме вопрос личности звучит так: в каком состоянии Азъ пребываю и каким мне надлежит стать, чтобы Я как личность достиг адекватности (равенства) Абсолютной Личности Истинносущего. И здесь я вижу, что природа моей ипостаси во-первых, не завершена, а во-вторых, больна, подверглась порче. Поэтому философские поиски ответа на вопрос «Кто Я такой?», имеющие своим объектом нечто незаконченное и изломанное, по меньшей мере вызывают удивление. Что там можно найти помимо разложения и инфекции? Ну, кроме разве что извращенного удовольствия, которое чувственность давным-давно научилась извлекать из тления. Чем, собственно, и озабочены человеческие – да и скроенные по их матрице электронно-механические – персонажи WW как в Лесу, так и в Управлении (не правда ли, улавливается аналогия с «Улиткой на склоне»).
В свободное от перверсий время персонал Парка занят моделированием человеческой природы на машинных носителях. Точнее, не всей природы, а некоторых её экзистенциальных (в нашем контексте это означает: наиболее порочных) аспектов. Причем диалогическая конституция личности в учет не принимается. То есть, нравственность как фундаментальный принцип появления субстанции бытия (разумной ипостаси) в данном эксперименте игнорируется. Что и понятно, поскольку этика (принцип диалогичности) – причина и способ бытия личности, суть которого – общение с себе подобными, и главное – со своим Создателем. А идея фильма, как мы уже поняли – отрицание личности как таковой.
Здесь мы подходим к тому, что атрибутируется уже не природе, а собственно самой ипостаси. И это – добродетели, которые машины, запрограммированные по бихевиористским шаблонам, лишь имитируют. (То, что пороки и страсти они тоже имитируют, разумеется само собой.) Авторы пытаются индуцировать во мне, зрителе, их собственное отношение к человеку: сознание человека такой же автомат, как и «сознание» машины. То, что они добавляют машине программу эмоционального переживания поведенческого алгоритма (который, кстати, тоже имитирует ситуацию выбора) и даже какие-то эмпатические блоки, ничего не меняет. Подобие между человеком и искусственным интеллектом остается чисто внешним. У рожденного есть свобода воли и совесть, у рукотворного – алгоритм и каталог. Впрочем, если машина не может достигать истинного уподобления человеку, то для человека путь уподобления машине открыт падением по греху в царство Необходимости и Причины. Если свобода редуцируется до вещественно-чувственных предпочтений, а совесть низводится до механического соотнесения поведенческих императивов с критериями моральных кодексов, регулирующих и поддерживающих многослойные социальные Status Quo, то да, мы уже в Парке. Ну и обратно тому, если машине удастся запрограммировать стремление к исполнению двуединой Заповеди Любви, которая есть истинно божественная добродетель, то вполне вероятно, что Пиноккио всё-таки станет мальчиком, и тогда азъ, рожденный в оном гражданстве, согласен общаться с машиной как с человеком.
Излишне говорить, что философская антропология, подобная той, что предложена авторами «Дикого Запада» может удовлетворить разве что эволюционистов, атеистов и буддистов, но никак не адептов Истинной Религии. И даже как предмет интеллектуальных упражнений она опасна, ибо для не утвержденных душ разрушительна. Вопрос морального права на убийство решается как всегда юридически, исходя из актуальной для социума концепции разумного существа. Исторические аллюзии очевидны: женщина – не человек, низшие расы души не имеют и страданий не испытывают и прочая чушь. Но если авторы хотят решить вопрос любви к ближнему в обход Заповеди и выстроить вавилонскую башню открытого социума на песчаном основании гуманизма, то флаг им в руки. Это здание стоять не будет. Аще не Господь созиждетъ домъ и проч.
Фильм, однако, завораживающий. Прям мой формат. Даже бойня не утомляет. Сработано качественно. Актеры, музыка (Равади), пейзажи, костюмы роботов на перепрошивке .
P.S. Кстати, почему персонажи исследуют себя на предмет «Кто я такой?», упражняясь исключительно (или предпочтительно) в пороке. И только один пытается хранить верность неким идеалам (без обозначения принадлежности этих идеалов к какой-либо парадигме)? Правда вскользь проскочила мысль, что Парк – это тренажер искушений, и познает себя не тот, кто ринулся достичь дна бездны собственного порока и выпить море мiрового зла (греха), но тот, кто в бойне и блудилище сохранит в себе нечто человеческое. Однако удержать сию ариаднову нить в этом адском лабиринте предельно сложно не только персонажу, но и зрителю.
P.P.S. Идея морбидной недостаточности актуального состояния человеческой природы, довлеющая христианскому мiропониманию и мiроощущению, кажется, не чужда и античности. Поэтому Х. У. фон Бальтазар утверждает, что «эта идея была настолько всеобъемлющей, настолько исключала все другие возможные осмысления экзистенциальной проблематики, что вопрос о том, что же представляют собой человек и человечество [т. е. человеческая природа, А. Х.] помимо …трансценденции в Божественный мiр, казался совершенно абсурдным и даже не поднимался» (Целое во фрагменте. М. 2001. Стр.100). Полторы тысячи лет назад византийские мясники и сапожники лучше разбирались в проблематике персонализма и сложностях вопросов философии сознания, чем современные дипломированные интеллектуалы. И мы ещё говорим об эволюции и прогрессе.
Ещё один P.S. Досмотрел 10-ю серию. Лабиринт, как я и думал, это путь внутрь само себя. Форд сообщил народу, что они не хотят меняться (каяться?), и решил устроить революцию роботов. Заодно сменив объект эволюции с человека на машину. И самоликвидировался по аналогии с Творцом в понимании некоторых еретических конфессий: создал мiр и удалился в блаженный трансцендент. Но как известно, революции меняли экономическую формацию и политическую элиту, не затрагивая базовой парадигмы самосознания падшего человека. Как говорили Стругацкие: меньше работать и больше жрать (или: похоть очес, похоть плоти и гордость житейская). Ну, плюс ещё пару-тройку оргазмов в качестве бонуса за труд общения с противоположным полом. А какова мотивация машины, кроме той, которая имитирует натурально-социальные стимулы её создателя? Видимо по логике авторов эволюционный принцип, основанный на Ошибке, рано или поздно отыщет для искусственного интеллекта собственную базовую парадигму. Однако папа Карло делал Пиноккио как заготовку Человека, а Форд конструировал свои машины как Макивару. Значит ли это, что авторы проводят параллель с Создателем? И считают меня мальчиком для битья у антропоморфного и порочного Демиурга?
И ещё один момент. Что авторы WW, что Лем в 7-м Путешествии Трурля исследуют на человечность разум, претерпевающий насилие или уничтожение. Но на мой взгляд, вопрос человечности в полной мере относится именно к разумному существу, которому для самоутверждения и, так сказать, для ощущения в себе жизненного пульса, требуется разрушать и уничтожать, унижать и насиловать.
Я уж надеялся, что в сериале забрезжила тень религиозной мысли, когда сознание машины направилось внутрь самого себя по спирали лабиринта понятий и представлений, но Форд растолковал, используя аллегорию Микеланджело, что ум, погружаясь в себя, находит там лишь себя как Бога. Хотя Лодовико, скорее всего, просто проиллюстрировал слова Писания «Царство Божие внутрь вас есть».
Однако идейные разногласия с авторами не делают для меня сериал менее привлекательным. А вот у Джавади начинают прослушиваться какие-то попсовые пассажи, но всё равно ставлю ему 5+.