Отзывы на фильмы Пиппы Харрис без оценки

…медленные челюсти кровожадной военщины…

…для начала следует немедленно, непременно и окончательно уяснить — «1917» Сэма Мендеса это, собственно, далеко не тот самый экзерсис про Первую мировую войну, который все так давно ждали. Да и не та это лента, из каковой зритель ощутимо догадывается, если уж и не подозревает наверняка, что и как ожидать, чего хотеть, о чём думать. В сущности, или как это в паразитарной фонетико-лингвистической партитуре модно нынче словесить «…в общем и целом…», «1917» совсем и не картина о войне. Нет, она-то естественно и со свистом снарядов, и со сбитыми самолётами, и с артиллерийскими канонадами и солдатнёй внутри, всё так. Просто здесь нет элемента персонификации, обязательного при использовании в героико-патриотических, или положим, блокбастерно-кассовых произведениях. Как зовут обоих младших капралов (…Дин-Чарльз Чапман и Джордж Маккей…) королевских войск, которые доставляют срочное донесение восхитительно-фактурному полковнику (…Бенедикт Камбербэтч…) на передовую вы запамятуете буквально после первого серьёзного боестолкновения на экране. А уж Марка Стронга в усталом осунувшемся капитане с оловянным взглядом, Эндрю Скотта в раненом и беспрерывно язвительно матерящемся лейтенанте и Колина Ферта в генерале с глубоко запавшими от клинического недосыпания глазами без предварительной подготовки обнаружить и вовсе не представляется возможным…

…тем временем на экране творится неописуемое в скупом, полу-производственном ревьюэ. Нарратив, подхлёстываемый практически непрерывной, на одном чудовищно, преступно, восхитительно и пугающем длинном кадре экспрессией практически незаметно и всепоглощающе заполняет собой всё пространство динамики восприятия и органов всех чувств. Раскатистый гул потусторонних, едва ли не замогильных техно-аккордов за кадром в симбиозе с панорамными планами военного апокалипсиса способен манипулировать зрительскими поведенческими и эмоциональными регистрами в широчайшей гамме и безудержной колоратуре. Камера, словно приклеенная, галопирует вместе с героями на протяжении всего немаленького хронометража. Причём, сам термин «герой» у Мендеса может восприниматься в «1917» исключительно как нечто нарицательное, никаких высокопарных восклицаний не допуская в принципе. А отсутствие осязаемых монтажных перехлёстов позволяет наращивать общую тревожность до самых финальных титров…

…так мрачно и правдоподобно, с оглушающим бюджетом в много десятков миллионов долларов кроме Нолана с его «Дюнкерком» не осмелился показывать доселе ещё никто. Но фокус «1917» не в серо-свинцовой цветовой гамме и легионах трупов, валящихся в кадр поминутно и повзводно. В ленте Мендеса ощущение жестокости и беспросветности войны не покидает даже в садах со спокойно цветущей вишней, с баюкающей младенца хорошенькой французской беженкой, с перехватывающим вздох примером настоящего воинского и человеческого подвига, производимого одним из молодых капралов. И чем прекраснее и гармоничнее выпестовано в визуальном и смысловом плане происходящее, тем мощнее эффект осознания. Мендес деконструирует героику войны. Уничтожает пафос самопожертвования. Втаптывает сапогами в грязь все разом непреложные атрибуты военно-патриотического кинематографа принятые на всех обжитых континентах земного шара. Его история о жертвенности с ужасом в душе и о смерти по приказу. Честь и доблесть в этой преисподней караются смертью, а жизнь ценна именно настолько, насколько хочется её сохранить…

…необъяснимым, непривычным образом «1917» достигает своего пика отнюдь не в душераздирающем финале. Да и не в самой драматической и печальной сцене, находящейся аккурат в центральном зените повествования. А в бытовой и рядовой раскадровке. Где потрёпанный и печальный капитан, блистательно сыгранный Марком Стронгом, подбирает обоих капралов и помогает им, вместе с возглавляемым им самим подразделением, форсировать один из наиболее опасных участков линии фронта. А выяснив о целях и задачах донесения, каковое и доставляют попавшие в передрягу и спасённые им бойцы, сообщает сакральное, но не вполне понятное: «…как станете передавать приказ об отмене наступления на германцев, убедитесь, что делаете это при свидетелях…». А в ответ на удивлённое вопрошающее обоих капралов, приходит оглушительный и пугающий вердикт и диагноз всех вооружённых конфликтов во все времена о том, что: «…многие просто не могут остановиться, чтобы закончить сражаться…»…

…занесённый меч в карающей длани истового, безумного адепта грехопадения кровавой бойни остановить почти невозможно. Но «1917» режиссёра Сэма Мендеса как раз о том, что иногда это всё-таки случается. Хотя для такого, что правда, необходимо войти в самые адские врата и вернуться обратно. И скорее всего погибнуть. Возможно, не раз и даже не два…